 |
| |
|
|
| |
АБВИОТУРА: "Мы болтаемся сами по себе"
Разумеется, другого места для разговора найти было нельзя. Что может быть лучше, чем шлепать под мерзкой осенней моросью, изредка переходящей в назойливый дождик? Именно поэтому мы уже полчаса кружим по московским улицам и дворам, не обращая внимания на водяных блох, оседлавших пропитанный выхлопами осенний столичный газ, называемый местными жителями воздухом. Москва живет своей методичной жизнью, давно заполнив все доступные для общения места. Тут - дети, там - алкоголики, сям - менты. Если вовремя не остановиться, то можно кружить до утра. Вот мы и остановились. Только братья Яковлевы благоразумно не составляют нам компанию - Алексей крутит звук Диме Маликову где-то в Казахстане, а Александр просто не любит подобных променадов.
Итак, на каком-то крыльце стояли и беседовали Старый Пионэр, Павел Лапыгин, Андрей Шеремет и Роман Коробейников.
 Старый Пионэр: Что сегодня происходит с АБВИОТУРОЙ? Новости, перспективы, пути развития? Что с альбомом?
Павел Лапыгин: Полный мрачняк с АБВИОТУРОЙ. АБВИОТУРА потихонечку загибается. Ребята погнались за длинным рублем и на музыку положили огромный фаллический символ. Поэтому на этой неделе у нас не было ни одной репетиции. У меня в планах - заниматься сольной карьерой. Не хочу больше связываться ни с какими музыкантами. Надоело. ("Пишите, пишите!" - повелел Павел, заметив, что я начал опускать диктофон - прим. СП) Ребята, когда мы еще дружили, подарили мне акустическую гитару. Теперь я совершенно автономен. Я беру акустическую гитару - и вперед, на квартирники. Я ни разу еще не давал акустических концертов и хочу попробовать, наконец, себя в этом. Теперь у меня есть гитара. Раньше я почему злой был? У меня не было акустической гитары.
СП: То есть альбом писать не будем?
Павел: Да нет, хотелось бы напоследок громко хлопнуть дверью.
СП: Когда был последний московский концерт?
Павел: 25 сентября на "О2ТВ". Народу мало? Кто не пришел, извините. Пришел тот, кто хотел. Инна Желанная была. Она стоит двух тысяч зрителей. Еще Максилла Кузнецов был, который заменяет собой тоже тысячи две. Так что концерт прошел при большом скоплении народа.
СП: А когда следующий концерт?
Павел: Да никогда! Толку никакого. В Москве люди просто так в клуб не ходят потусоваться. В Москве ходят точечно, целенаправленно, на кого-то конкретного. А группа АБВИОТУРА, при всей ее дичайшей популярности, - из-за этих бесконечных ротаций на всех теле- и радиоканалах - мало знакома московскому слушателю. Ее лучше знают в Северодвинске, в Сарове тысяч десять знают. Нас знают даже в станице Елизаветинская. По городам и весям мы концертов даем в разы больше, чем в Москве. Причина? Все предельно просто и понятно. Московскому народу ничего не хочется уже давно.
СП: Сожалений о переезде в Москву не возникало?
Павел: Нет, ни в коем случае. Мы переезжали в Москву, а приехали, извините за пафос, во всю Россию. Есть такой момент, конечно, что как-то времени мало стало. Но это пустяки. Москва очень удобно расположена географически. Отсюда можно делать набеги во все стороны. Если в Ростове мы были ограничены в передвижении по причине больших расстояний, то в Москве с расстояниями проще. Когда мы ездили в Карелию из Ростова, то для нас это был большой подвиг - две с лишним тысячи километров.
СП: Какие отношения с московским шоу-бизнесом?
Павел: А мы не в шоу-бизнесе, мы рядом. Вот здесь Шоу-Бизнес, и мы кричим из нашей задницы ему: "Привет, Шоу-Бизнес!" А Шоу-Бизнес говорит: "Здорово, АБВИОТУРА!" Мы ему снова кричим: "А можно, мы к тебе?" А он отвечает: "А сидите вы лучше там, где сидите, ребятки". Штука в том, что мы и шоу-бизнес - это вещи, которые не корреспондируют, как выяснилось.
СП: На радио пытались проникнуть?
Павел: Мы были участниками всяких разных передач. Например, "Argentum" на "Эхо Москвы", у Антонова были на "Культуре" в "Лаборатории". Носили мы записи, носили. Говорят, что нет хита. Есть вот "Девочки", которая с точки зрения искусства, наверное, нравится меньше, но очень хорошо принимается публикой. Но она у нас еще не записана. И такими темпами, как мы сейчас работаем... Мы не можем найти времени, чтобы делать новые песни. Они есть. Я сейчас, наверное, буду заподозрен в неискренности, но на самом деле это уже выстраданное наше совместное мнение: нам хочется заниматься тем, чем мы занимаемся, а играть в шоу-бизнес, который очень изменчив, желания нет. Мы какую-то нишку заняли, болтаемся, как оно в полынье. Фолкеры нас не любят; они видят какой-то подвох в том, чем мы занимаемся. Альтернативные команды к нам тоже с недоверием относятся: бабки какие-то поют, говнорок, русский рок. В итоге мы выпали из всего и болтаемся сами по себе.
СП: Можно чаще выступать...
Павел: В Москве? Случайные люди в Москве на концерт не придут. Практика показывает, что даже если случайные люди и приходят, то больше на наших концертах не появляются, даже если получили заряд каких-то положительных эмоций. У нас в Москве прироста аудитории не происходит. Чем проще группам, которые родились и выросли в Москве? У них есть круг общения, начиная со школы, института, родственники, знакомые из двора. У нас ведь в Ростове похожая ситуация была. И играли мы хуже, и песни были поплоше, но все время приходила на концерты куча народу - за счет друзей, одногруппников, каких-то знакомых и прочих. Потом уже потихонечку начал происходить прирост людей извне. Концерты в Ростове никогда без публики не проходили. То же самое и здесь: московские группы родились здесь, выросли, у них есть какой-то начальный капитал аудитории. А мы же приехали на пустое место, без связей, знакомств и еще чего-то. Играем первый концерт в московском клубе - приходит 30 человек ростовской диаспоры. Играем второй раз - приходит ростовская диаспора (30 человек). Играем в третий раз - приходит 25 человек из ростовской диаспоры. Потом опять - двадцать пять. Потом двадцать. А этот наш разговор куда-то пойдет? А то получается все очень мрачно. Андрей во всем виноват.
 СП: Андрей, почему ты во всем виноват?
Андрей Шеремет: Потому что когда мы играем концерт в клубе, я иду последним (опаздываю обычно), стоит 15-20 тысяч зрителей. Я у них спрашиваю: "Вы куда пришли?" Они: "На АБВИОТУРУ". Я им говорю: "Сегодня концерта нет". Все уходят, мы выходим на сцену и играем для двадцати пяти - тридцати человек, которые уже с утра в зал прошли. Вот так и получается. Более того, мы задались целью мониторить, что происходит в культурной жизни Москвы. Ребята тут на RAMP ходили, я не смог - на работе сидел. И, помимо этого, мы в Москве играем с какими-то группами... Блин, ну это просто страшно.
Павел: Для меня было страшнейшим разочарованием посещение фестиваля RAMP. Я никогда не говорил плохо ни про какие коллективы, тем более давая интервью. Я думал, что увижу знамя российской альтернативы, и представлял себе таких мужиков с богатым жизненным опытом, лысых, татуированных, с бородами, которые выходят на сцену, и только по одному их виду понятно, что это знамя российской альтернативы. И что же я увидел? Я был потрясен и поражен. Мальчики из хороших семей, с модными выкрашенными волосиками, с аккуратно проколотыми ушками и носиками и еще какой-то херней. И когда выходят эти прилизанные, причесанные мальчики, и их субтильный вокалист начинает гроулингом что-то рычать... Он, безусловно, научился вот это "ар-р-р-р-р" делать. Но - не верю! Для чего это все? Кому это нужно? Это нечестно, по крайней мере. Люди атрибутику модную восприняли, научились подпрыгивать, где надо, а в основном, где не надо, - и все. И не прет. И нет ничего больше. В общем, я разочарован очень сильно. Вообще мне непонятен тот музыкальный материал, который называется альтернативой. Если это альтернатива, то что тогда не альтернатива? Я смотрел на весь этот RAMP и не понимал, чем эта так называемая альтернативная музыка отличается от того, что раньше называлось "металлическим роком". Идет какое-то рубилово, и что здесь альтернативного? Единственно мне понравился коллектив с названием #####. Они как-то выпадали из общего ряда. Но они витебские, не московские. Они вот на всем этом беспросветном фоне выделялись. Остальное совершенно беспросветно.
Андрей: Я не понимаю, что происходит. То есть они что-то играют, но что происходит, я не понимаю. С другой стороны, они нас послушают и тоже скажут, наверное: "Что за ботва? Это же не музыка ни фига". Приходишь на концерт группы ВОЛГА - там все по-другому, но все понятно.
Павел: Или, например, выходит такой страшный вокалист: суровый, с волосами, в шортах. Через слово у него ненормативная лексика (в Лужниках!). Сначала он матерится, а потом они начинают играть - громко и страшно. Раза три за песню он извлекает из себя какой-то писк - "а-а-а-а" - а все остальное время вертит головой. На этом его вокальная партия заканчивается. Вот посыл группы, мессидж, ее идеологию я как-то не уловил. Что хотел сказать автор, я не понял. Мне кажется, что в понятие "музыка" надо музыки хоть немного вкладывать. А когда я вышел с этого RAMP'а, я понял, что музыку в душу они мне не заронили. Ни напеть ничего не хочется, ни воспроизвести каким-то иным способом. Пяткой в грудь колотить не буду, но, например, после нашего саундчека в Горячем Ключе, когда мы уходили со сцены, и появился Дусер (барабанщик группы TEQUILAJAZZZ), напевая "Коляду"... Значит, что-то музыкальное зацепило его, верно ведь? А вот на RAMP'е этого не было.
 СП: Может быть, что-то позитивное Рома скажет?
Роман Коробейников: По итогам четвертого межрегионального вологодского фестиваля "СДВИГ" мы стали лучшими в своей номинации, а во-вторых, стали просто лучшими, если верить присутствующим на фестивале.
СП: У меня ощущение, что процентах на семидесяти фестивалей, где вы выступаете, вас признают лучшей группой.
Роман: На самом деле процент больше. Мы просто на другие фестивали не ездим.
СП: Ну вот. А ведь на каждом фестивале есть пресса, которая, по идее, доносит имя группы до читателей-слушателей.
Павел: Мы поэтому и ездим по городам и весям, чтобы налаживать впоследствии контакты. Те же Северодвинск или Архангельск - потом мы едем туда по проторенной дорожке. Вот Саров - есть такой город. Мы поехали туда как-то на фестиваль "Зонарока", а потом на следующий год нас уже пригласили в качестве хэдлайнеров общегородского молодежного праздника. Таким образом мы и приобретаем новых поклонников.
На этой относительно оптимистичной ноте запись была прервана, а разговор постепенно перерос в поход до клуба "Пироги", где выступал с сольным концертом Кирилл Комаров. Мессидж, посыл и идеология там были на месте, так что оставалось только слушать. Придет время и играть.
Фото: Максилла КУЗНЕЦОВ (1), Старый Пионэр (2, 3)
Автор: Старый Пионэр
опубликовано 28 ноября 2006, 15:30
Публикуемые материалы принадлежат их авторам.
Другие статьи на нашем сайте
Другие статьи
|
|
| |
|
|
|  |
|