 |
| |
|
|
| |
Внимая музыке Невы (из истории ленинградских ВИА)
Немного лирики
Когда я думаю о городе на Неве, то сознание мое раздваивается. С одной стороны, никуда нам не деться от груза прочитанных еще в школьные годы книг. От мрачного призрака Медного Всадника, воспетого Пушкиным, от всех страшных историй, рассказанных Гоголем и Достоевским, Гаршиным и Ремизовым. От образа города, построенного на костях, от тревожного революционного Петрограда, где матросы бегали за солдатами, стреляя на ходу, от ледяного блокадного ада.... Ведь было же, было!.. А с другой стороны, моя собственная память детства рисует совсем другую картину Ленинграда 70-х: залитые летним солнцем уютные скверы, весело позвякивающие на рельсах трамваи, горящий в лучах заката купол Исаакиевского собора, дрожащие в невской волне отражения старинных фасадов дворцов... Еще - музеи, которые обязательно надо было посетить, от Эрмитажа до Петропавловской крепости, чтобы к десяти годам уже кое-что понять о нашей истории и культуре. Еще - целые чемоданы недоставаемых у нас в Карелии книг, а позднее и пластинок, которые я всякий раз привозил домой в юности. Даже словосочетание "праздник детства" у меня почему-то ассоциируется прежде всего с торжествами по случаю 30-летия Победы и маршировавшими по Невскому шеренгами моряков-балтийцев. Я в этом городе жил, иногда очень подолгу, и запомнил его как самое близкое мне по духу - после родного Петрозаводска, конечно, - место на Земле.
Кстати, жить мне чаще всего приходилось на улице Бухарестской, где, если верить мемуарам, как раз располагалась подпольная домашняя студия легендарного музыканта и звукорежиссера Юрия Морозова. Было бы весьма соблазнительно написать, будто именно при мне, где-то за стеной - может быть, у соседей сверху, иногда устраивавших такие пляски, что потолок дрожал, - была записана первая русская композиция в стиле хэви-метал "Кретин". Но увы, мне до сих пор неизвестен тогдашний точный адрес Морозова, а его альбомы я смог прослушать только лет в двадцать.
Музыкальный мир моего детства был всецело заполнен звучавшей по радио (в том числе и Ленинградскому) советской эстрадой. Не последнее место там занимали и вокально-инструментальные ансамбли - в том числе и ленинградские, которые, конечно, не являлись рок-музыкой в чистом виде, но в какой-то степени, видимо, подготовили меня к тому открытию, которое на меня свалится в двенадцать лет. Звук электрогитар и электроорганов, по крайней мере, нашел в моей душе отклик именно благодаря им. И сейчас, переслушивая записи сильно подзабытых звезд прошлого, невольно чувствуешь обиду из-за того, что это все не звучит в эфире и почти не переиздается на дисках. Слава богу, живы еще ПОЮЩИЕ ГИТАРЫ, причем, в двух ипостасях - как театр, специализирующийся на постановке рок-опер, и как группа, исполняющая все легендарные шлягеры. Однако в тени их славы как-то затерялось еще несколько имен и названий, которые тоже достойны внимания. Без них мы вряд ли сможем понять, что случилось с отечественной популярной музыкой в 80-х...
Король из "Ленконцерта"
Самый легкий способ отбить у современного слушателя ностальгию по советским песням - это показать ему телепередачу, где фрагменты выступлений наших артистов перемежаются выступлениями зарубежных исполнителей, ибо уже через полчаса просмотра становится понятно, что даже если Кобзон поет по-английски, он все равно не сравняется с Фрэнком Синатрой, а ВЕРАСЫ, даже если вымажутся с ног до головы черной сажей, все равно не станут BONEY M. Совсем другой звук, другая сценография, воздействие совсем на другие чакры. Причем эта недостижимость мировых стандартов - скорее наша трагедия, а не признак какой-то неполноценности. Это Чайковский мог творить музыку, понятную и любимую во всем цивилизованном мире, опираясь не только на свою гениальность, но и на многовековую отечественную культуру. Советские композиторы создавали свой жанр на пустом месте, повыбрасывав за борт корабля истории и традиционную народную музыку, и классово чуждую дворянскую классику, и церковные песнопения - в общем, все-все, чем мы могли бы щедро делиться со всем остальным человечеством, не испытывая никаких комплексов. У советских была собственная гордость: тайком подворовывать мелодии и идеи у зарубежных коллег и демонстративно бороться с западными веяниями в раздаваемых прессе интервью - главным образом из-за боязни, что их отодвинут от кормушки. В результате все музыкальное наследие Советского Союза можно разделить на провинциально-никакое и прекрасное, но неизменно напоминающее что-то из западных образцов.
Ленинградский певец и композитор Анатолий Королев был прекрасен именно своим отдаленным сходством то ли с Элвисом Пресли, то ли с Роем Орбисоном. Особенно это заметно в немногочисленных дошедших до нас телевизионных съемках. Прическа и манера держаться, даже какие-то движения, не позволявшие ему стоять на сцене по стойке "смирно", выдавали в нем человека, не просто находящегося под тлетворным влиянием, а занимающегося культурной диверсией вполне сознательно. Вот он выходит к микрофону, пережидает, пока сидящие за его спиной битлоподобные музыканты отыграют на электрогитарах вступление - и затягивает, вкладывая в каждую ноту максимум оптимизма:
Ты - это звон струны
Ты - это свет окна
Ты - это блеск волны
Ты для меня одна
Ты для меня
Мои моря
Я парус твой
Всегда с тобой, всегда...
О чем эта песня? Может быть, о любимой женщине, может быть, о родной земле, может - о самой жизни или даже о том, кого нельзя называть, живя в самой атеистической стране. Даже зыбкость, неоднозначность содержания текстов, не свойственная нашей официальной эстраде, выглядела вызывающе новаторской. Что уж говорить обо всем остальном?
 Анатолий Иванович родился 1 ноября 1942 года в селе Еремеевка Саратовской области. Окончил Саратовское музыкальное училище имени Л. В. Собинова. Будучи призванным в ряды Советской Армии, служил в Ансамбле песни и пляски Ленинградского военного округа. Тут-то ему и подвернулся счастливый случай, определивший всю дальнейшую судьбу. Виктор Щепочкин, гитарист уже популярного ансамбля ДРУЖБА, аккомпанировавшего Эдите Пьехе, прогуливаясь как-то раз в воскресный день по одному из парков, увидел выступление бравого солдатского хора на открытой эстраде. Особенно ему приглянулась работа улыбчивого, кудрявого как цыган парня, завершавшего концерт. Они познакомились, и Щепочкин тут же потащил нового приятеля к руководителю ДРУЖБЫ Александру Броневицкому на прослушивание.
Договориться администраторам двух коллективов было несложно. Королева, по сути, освободили от военной службы и передали в цепкие руки "Ленконцерта", который не только оформил начинающему артисту ставку солиста ансамбля ДРУЖБА, но и обеспечил его комнатой в общежитии. Анатолий быстро понравился публике, исполняя как лирические, так и идеологически выверенные комсомольские песни. Конечно, от признаний в любви правящему режиму уклониться было невозможно - однако далеко не всегда это были бездарные, грубо намалеванные плакаты. Скажем, одну из первых песен, принесших Королеву всесоюзную славу, оказалась "Зависть" Александра Колкера на слова Кима Рыжова, рассказывавшая о том, что зависть бывает черной, подлой - к чужому успеху, к чужому материальному достатку, а бывает совсем другая:
Будь со мною зависть только белая -
К тем, кто не для славы дело делает,
Кто открыл дорогу к звездным россыпям,
Кто последним шагом стал Матросовым.
Люди 60-х годов воспринимали эти строчки совсем не так, как мы сейчас. Ведь воспеваемые в песнях герои не только Великой Отечественной, но и Гражданской войны приходились им отцами и старшими братьями, находились еще в достаточно молодом возрасте и могли рассказать, как все было на самом деле. "Шестидесятники" пытались найти у идеологии человеческое лицо - и иногда находили. А еще они как никто другой умели мечтать. Вся эстрада 60-х была пронизана ожиданием чуда, которое могло начаться буквально завтра с утра - главное, не проспать. Королев был одним из романтических героев своего поколения и рассказывал о своих мечтах простыми, человеческими словами - как в песне "11-й Маршрут" В. Шаповалова на стихи А. Ольгина или в "Голосе Земли" А. Островского на стихи Л. Ошанина. В 1967 году певец получил первую премию на I международном фестивале молодежной песни в Сочи именно за "Зависть", а спустя три года уже выпустил первую сольную пластинку.
Радикальное "западничество" Королева проявилось уже на заре его сольной карьеры. После первых же его совместных гастролей с ансамблем РОВЕСНИКИ из Челябинска в Ленинградский обком партии даже пришло письмо с жалобой на репертуар певца, якобы перенасыщенный зарубежными шлягерами, абсолютно не нужными нашим трудящимся. Для спасения ситуации был задействован известный режиссер, ученик Г. Товстоногова Борис Гершт, который помог подготовить Анатолию более разнообразную программу в двух отделениях и поставить ее. Однако и откровенно конъюнктурные номера - скажем, словно бы сочиненная по заказу Минздрава песенка про моржей ("мама-мама-мама - мама родная, до чего в Неве вода холодная!..") представляли собой тщательно замаскированные грамотной аранжировкой рок-н-роллы, твисты, блюзы, шейки и тому подобную сомнительную продукцию. Вообще, по воспоминаниям близких, Королев вел себя очень независимо и мог иногда проявлять крутой нрав, если дело касалось каких-то принципиальных для него вещей. Однажды, например, Министерство культуры решило отправить певца представлять СССР на один из престижнейших международных конкурсов - но одного, без ансамбля. И он категорически отказался, за что был наказан двухлетним отлучением от эфиров. Ощутимый удар по карьере - но что это по сравнению с возможностью честно глядеть в глаза своим друзьям?! Коллеги же запомнили Анатолия как доброжелательного парня, компанейского, умеющего остроумно и беззлобно подшутить, а еще как интеллектуала, никогда не расстававшегося с книгами в свободное от работы время. Его обожали девушки - возможно, так, как нынешнему Егору Криду и не снилось. Видимо, погружение в образ молодого современника действительно было очень точным, несмотря на все вынужденные компромиссы!
В 1970-м произошло и еще одно важное событие в его карьере. Щепочкин организовал свой собственный ВИА ВЕСЕЛЫЕ ГОЛОСА и пригласил Анатолия Королева в качестве основного солиста. В неоднократно меняющемся составе появлялись и другие певцы - в том числе Альберт Асадуллин, прежде выступавший в самодеятельных бит-группах ПРИЗРАКИ и НЕВСКОЕ ВРЕМЯ, чуть было не попавший в САНКТ-ПЕТЕРБУРГ Владимира Рекшана, но вовремя сделавший выбор в пользу профессиональной певческой карьеры. Среди авторов песен, исполнявшихся ансамблем, были такие популярные композиторы как Александр Колкер, Роман Майоров, Вячеслав Добрынин, Юрий Антонов. Ансамбль выступал со своей программой в разных городах страны, выпускал пластинки-миньоны на фирме "Мелодия", а в 1975 году записал и полноценный альбом под названием "Анатолий Королев и ВИА ВЕСЕЛЫЕ ГОЛОСА".
 Это очень тонкая работа, сделанная на уровне лучших ранних записей ВЕСЕЛЫХ РЕБЯТ и САМОЦВЕТОВ - и все же чуть лучше, глубже, интеллигентнее. Большинство песен - в числе которых нет ни одной откровенно проходной или конъюнктурно-идеологической - в наше время больше известно в исполнении других групп и певцов. Однако я бы не рискнул назвать "канонические" версии самыми лучшими. Скажем, "Честно Говоря", позаимствованная из репертуара ЦВЕТОВ, спета с таким лукавством в голосе, на которое не был способен Сергей Дьячков, и не подразумевает какого-то неоднозначного подтекста насчет того, что "на девчонок мы больше не глядим". Что уж говорить о "Неприметной Красоте", сделавшей имя молодой солистке ПОЮЩИХ ГИТАР Ирине Понаровской? Там, если помните, речь шла о внешне невзрачной девушке, чей богатый внутренний мир может оценить далеко не каждый. Брать в свой репертуар шлягер, уже раскрученный в женском исполнении, может рискнуть лишь очень большой профессионал, не боящийся повредить своему имиджу брутального мачо. А Королев взял и спел мужественно, не оставляя никаких сомнений, что он - именно из тех, кто способен увидеть подлинную красоту. Баллада Юрия Антонова "У Берез и Сосен" с сольной флейтой, органом и почти хард-роковыми гитарами наводит на мысль, что перед записью музыканты могли долго слушать JETHRO TULL и DEEP PURPLE, а затем спорить и решать, что из услышанного позаимствовать для собственных нужд. Сам Антонов, в глубине души каэспэшник, даже имея в качестве аккомпаниаторов настоящих рокеров, подобными размышлениями себя не утруждал, стараясь все делать так, чтобы быть понятным народу. Рядом с энергичными танцевальными шлягерами "Ох, Эти Танцы", "Красавица" и "Перед Расставанием" на диске присутствует более сложно аранжированная джаз-роковая композиция "Пою о Любви". В ней максимум своего профессионального мастерства демонстрирует и медная группа, и гитаристы, и барабанщик, и женская вокальная группа, ведущая партию бэк-вокала. Переведите текст на английский, добавьте в голос Королева чуть-чуть южной африканской страсти - и получится вылитый Джеймс Браун! Еще одну, чуть менее яркую, но не менее стильную вещь "Мне Не Надо Жалости" исполнила солистка ансамбля Нина Воробьева. Ей удался этот гимн женской гордости, однако широкой публике из всего альбома больше всего понравилась "Неприметная Красота", к которой Королев никогда не относился серьезно и мечтал выбросить ее из репертуара поскорее.
Однажды певец заявил перед концертом, что поет "Неприметную Красоту" в последний раз. Тогда Щепочкин захотел устроить песне "торжественные проводы". В самый кульминационный момент он выскочил на сцену в парике и женских сапогах, позаимствованных за кулисами у Воробьевой, всем своим видом напоминая, по собственному признанию, "девушку с Витебского вокзала". При виде такой "подтанцовки" Королев, еле сдерживая смех, уже не пел, а булькал в микрофон, остальные музыканты тоже с трудом сохраняли спокойствие. "Рыжий, ты продлил жизнь этой песне!", - говорил потом певец товарищу в гостиничном номере. Шлягер оставался в репертуаре коллектива еще шесть лет - вплоть до момента распада.
К сожалению, в дальнейшем ВЕСЕЛЫЕ ГОЛОСА если и публиковались на виниле, то только в сборниках, причем далеко не самых лучших. А в 1980 году, возвращаясь ночью на мотоцикле с концерта, Анатолий Королев в районе Дворцовой площади на полной скорости налетел на автобус. Переломы обеих ног оказались настолько тяжелыми, что началась гангрена, и пришлось делать ампутацию. Не обошлось и без осложнений на сердце. Какое-то время артист еще что-то записывал в студии, сочинял песни для других исполнителей. Однако в эфир почти ничего не попадало, вопреки обещаниям редакторов. Постепенно весь мир сузился до периметра квартиры, покидать которую стало трудно и незачем, но наиболее мучительным стало даже не одиночество и не физические страдания, а просмотр эстрадных передач по телевизору. Они напоминали о любимой профессии, вернуться к которой уже было не суждено.
 В последний раз телезрители увидели Королева только весной 1989 года, когда в Союз впервые с концертами приехал Вилли Токарев, в 60-х начинавший карьеру в качестве клавишника ансамбля ДРУЖБА. Встреча старых друзей происходила в присутствии съемочной группы программы "Телекурьер". Американский гость был весел и бодр, Королев же, осунувшийся и неузнаваемый, безучастно сидел в углу и, кажется, не проявлял большого интереса к происходящему. Токарев обещал помогать по мере сил и уже через несколько месяцев прислал хорошую инвалидную коляску. Активную поддержку, в том числе материальную, стали оказывать Иосиф Кобзон и бывшие участники ДРУЖБЫ. Однако их старания оказались запоздалыми - 24 октября 1991 года Анатолия Ивановича не стало. Были концерты, теле- и радиопередачи, посвященные памяти певца, вышли на CD - в том числе в популярной серии "Золотая коллекция ретро" - сборники его лучших записей. И все же его имя сейчас памятно разве что узкой прослойке коллекционеров ретро-винила.
Зато ВЕСЕЛЫЕ ГОЛОСА стали отличной школой для целой плеяды звезд самых разных жанров. Скажем, в октябре 1980 года гитарист Александр Симагин, вокалист Михаил Кошелев и барабанщик Дмитрий Евдомаха, решив, что пора бы взяться и за настоящую рок-музыку, основали ФОРВАРД - одну из лучших ленинградских хард-роковых команд, о которой старые "металлисты" и поныне вспоминают с ностальгией. Ее не раз разгоняли и запрещали, но так и не смогли убить. Видимо работа в ВИА дает ценный опыт борьбы за выживание в самые непростые времена! Пришедшая в 1976-м юная певица Марина Цхай в середине 80-х блеснула в составе интересной, но несколько недооцененной рок-клубовской группы МОДЕЛЬ, игравшей "новую волну", затем сделала неплохую сольную карьеру. Ее своеобразный вокал, отдаленно напоминающий Офру Хазу, вкупе с яркой восточной внешностью оказались востребованными в 90-х - правда, не настолько, чтобы составить конкуренцию Тане Булановой. Альберт Асадуллин сыграл главные роли в рок-операх ПОЮЩИХ ГИТАР "Орфей и Эвридика" и "Фламандская Легенда", в 1980-м вместе с Александром Розенбаумом основал недолговечную, увы, рок-группу ПУЛЬС, затем добился необыкновенной популярности как сольный исполнитель. И хотя на вершинах хит-парадов пребывал недолго, превратился в некотором смысле в современного классика. Сейчас его хит "Дорога Без Конца", написанный композитором Сергеем Баневичем на стихи Татьяны Калининой для телесериала "Никколо Паганини" давно уже входит в школьную программу уроков пения. Может ли эстрадный музыкант мечтать о чем-то большем?
Под развесистой КАЛИНКОЙ
У вокально-инструментального ансамбля КАЛИНКА очень странная репутация. "Ничем не примечательный", "ничем не прославившийся", "малоинтересный" - каких только эпитетов не достается ему от критиков! Правда, все эти определения придумывают, как правило, люди, для которых образец "правильного" ВИА - это САМОЦВЕТЫ или СИНЯЯ ПТИЦА, а у КАЛИНКИ было все вызывающе неправильно. Весьма изощренный стеб просматривается даже в самом названии коллектива, репертуар которого не отличался особой русопятостью. Ну представьте себе рэп-команду РЕПКА или блэк-металлический проект ДУБИНУШКА! Главный хит группы "Неплохо Для Начала" даже через несколько лет после ее распада крутился на волнах радиостанции "Юность" в программе "Полевая почта", посвященной военно-патриотическому воспитанию молодежи, и отличался нестандартным подходом к теме. Героем песни выступал не отличник боевой и политической подготовки, а недотепа-новобранец, которому никак не удается вписаться в армейский быт:
Я первый день сегодня отслужил,
Мне до зарядки было не проснуться.
И старшина любезно предложил
На турнике сначала подтянуться.
Тут я повис буквально как мешок,
Лишь ветерком слегка меня качало.
Наш старшина, тактично скрыв смешок,
Сказал: "Ну что ж, неплохо для начала".
Присутствие в репертуаре молодежной группы песен на армейскую тему было вполне обычным делом, однако далеко не у всех воспевателей нелегкого ратного труда дела с элементарным вкусом обстояли хорошо. Кто-то (как, например, САМОЦВЕТЫ) делал упор на воспоминания о трагических событиях Великой Отечественной войны ("У Деревни Крюково", "За Того Парня"), и мы можем видеть на старых видеосъемках, как на их концертах ветераны искренне плакали. Кто-то (как ПЛАМЯ) полушутя ностальгировал по бравым гусарам ("Аты-Баты") или ловко подменял патриотический пафос описанием простых человеческих радостей, не чуждых и людям в погонах ("Идет Солдат По Городу"). А имели место и произведения, выглядящие сейчас полным трэшем. Скажем, у одного далеко не худшего ВИА была песня, стилизованная под письмо бойца домой - мол, не переживайте, милые, служба идет хорошо, вокруг сплошные друзья-товарищи и старшина тоже очень симпатичный - далее шло весьма пространное описание всех достоинств этого "симпатичного старшины". Не могу судить, как в 70-х, но в наши дни родственники солдата именно после такого письма и начали бы о чем-то серьезно беспокоиться!.. Шутить же на подобные темы не позволял себе никто, кроме КАЛИНКИ, которую полюбили именно за иронию, за то, что она рисовала образ не плакатного героя, а обычного парня, в котором каждый из слушавших мог узнать самого себя:
Все больше убеждаюсь я,
как верна пословица
"Солдатами не рождаются
Солдатами становятся".
Ну как тут не задуматься о том, не является ли город на Неве истинной столицей русского юмора? В этом же месте в полную силу раскрылся талант Саши Черного и Даниила Хармса, Сергея Довлатова и Олега Григорьева, Семена Альтова и Константина Мелихана! Скажу даже еще более страшную вещь, за которую меня наверняка проклянут все одесситы: да, мы знаем, откуда родом Жванецкий, Карцев и Ильченко, однако прославились-то они на весь Союз благодаря сотрудничеству с Театром Эстрады Аркадия Райкина, располагавшемся в Ленинграде!.. Естественно, что и в популярной музыке именно ленинградцы первыми додумались все делать вроде бы по правилам, а на самом деле шиворот-навыворот, используя свое тонкое чувство юмора. Причем задолго до появления групп типа АВИА, ДЕТИ и НОМ.
 Ансамбль КАЛИНКА был основан при "Ленконцерте" жарким летом 1971 года по инициативе барабанщика Сергея Лавровского. Этот опытный музыкант начинал свой путь еще в 50-х, когда в ранней юности пережил сильное увлечение джазом и поработал в качестве руководителя джаз-оркестра ЛИТМО, а в 1966 году влился в первый состав ПОЮЩИХ ГИТАР, которым посвятил целых пять лет своей жизни. Первым, кто подключился к сотрудничеству с Сергеем, оказался его давний знакомый Юрий Акулов, который когда-то играл на банджо и гитаре в легендарном Ленинградском диксиленде, а в середине 60-х занялся композиторской работой, сочиняя песни для модных тогда эстрадных певцов - Майи Кристалинской, Валерия Ободзинского и некоторых других. Подбирая музыкантов для ансамбля, оба явно учитывали и профессионализм исполнителей, и артистичное поведение на сцене, способное сделать концерт нескучным и с точки зрения визуального ряда. Состав в результате сложился немаленький: Владимир Покидов - соло-гитара, Алексей Голубев - бас-гитара, Юрий Акулов - гитара, вокал, Алексей Зуев - тромбон, Валерий Павлов - саксофон, Валерий Тикунов - труба, Сергей Лавровский - ударные инструменты, Владимир Снопковский, Алла Виноградова, Александр Сморчков, Николай Подгорнов и Нина Буренкова - солисты ансамбля. После нескольких месяцев репетиций худсовету была представлена первая музыкальная программа, посвященная 50-летию основания СССР и состоявшая из песен разных народов на языке оригиналов в современных обработках. Русская народная культура здесь была представлена такими хитами как "Утушка Луговая", "Вдоль По Питерской" и "Валенки", украинская - задорным "Ти ж Мене Підманула", белорусская - прославленной позднее ПЕСНЯРАМИ "Александриной". Вообще же петь приходилось и на грузинском, и на молдавском, и на удмуртском.
Двадцать второго июня 1971 года уже состоялся первый концерт.
Первые свои записи на радио и телевидении ансамбль стал делать уже на заре карьеры. Репертуар коллектива стал пополняться и сочинениями самих музыкантов (прежде всего Юрия Акулова), причем судьба их складывалась не совсем обычно: впервые прозвучав в исполнении КАЛИНКИ, они становились популярными благодаря совсем другим исполнителям. Так случилось, например, с "Кленом" на стихи Леонтия Шишко. Изначально его текст, опубликованный в одном из репертуарных сборников в 1960 году, был написан от женского лица и положен на музыку в ритме медленного вальса с совсем другой мелодией. Именно эту версию - длинную и протяжную, в сопровождении баяна, Людмила Зыкина исполнила в фильме-концерте "Когда песня не кончается" (1964), посвященном фестивалю искусств "Ленинградское лето", и осталась незамеченной. Акулов сделал песню частью концертного шоу, разделив вокальную партию между двумя солистами: первую, "мужскую" половину пел Сморчков, вторую, "женскую" - Людмила Чижевская, причем на сцене еще, согласно некоторым воспоминаниям, появлялся еще и некий парень с балалайкой - видимо, бутафорской. В самом исполнении появилось больше надрыва, и если бы не сопровождающая дуэт духовая секция и не чисто русская распевность, подавляющая все элементы блюза, можно было бы говорить о явном подражании LED ZEPPELIN. Номер эффектно смотрелся, но... почему-то не запомнился надолго.
В 1973 году гастрольная судьба свела в городе Горьком КАЛИНКУ с начинающим ВИА СИНЯЯ ПТИЦА, руководитель которой Михаил Болотный, придя за кулисы после очередного концерта, выпросил "Клен" для себя, еще, видимо, не очень представляя, зачем именно. Еще двумя годами позже, когда "птичники" записывали свою дебютную пластинку и оказалось, что на диске еще остается свободное место, дыру решили заткнуть чем попало. Из заначки в срочном порядке извлекли невостребованную песню, приклеили мощное гитарное соло, подредактировали текст, выбросили откровенно графоманский финал и... родился один из самых громких шлягеров вокально-инструментальной эры.
"А любовь как слон стороной прошла..." - как слышалось мне в детстве при очередном проигрывании "Клена" по радио. Почему авторы упустили свое счастье с такой легкостью, примерно объясняет кавер-версия песни, записанный группой ДУБЫ-КОЛДУНЫ в 1994 году со сдавленными рыданиями на коде. Лавровский был недостаточно серьезен, а слушатель-подросток хотел сильных эмоций и настоящих слез. По той же причине история повторилась и с шуточной песенкой "Наташка" на стихи Олега Жукова, перехваченной ДОБРЫМИ МОЛОДЦАМИ:
Наташка, Наташка,
Если бы диво
Случилось, и стала
Ты вдруг некрасивой.
Быть может, тогда ты
Смогла бы заметить,
Что я с тобой рядом
Один в целом свете.
Понятно, что ни один джентльмен не станет на полном серьезе желать даме стать уродиной. Но песня сочинялась не для джентльменов, а для школьников, переживающих муки первой любви. Они принимали все за чистую монету и солидаризировались с лирическим героем не на сто, а на все двести процентов.
 Одним из самых немыслимых с точки зрения нормального шоу-бизнеса обстоятельств стало то, что при всей своей популярности КАЛИНКА выпустила всего один полноценный альбом - "Город Радости" (1977), как раз и включивший в себя хит "Неплохо Для Начала". Вся остальная дискография ансамбля состоит из миньонов, коих вышло больше десятка. Такое положение дел принято объяснять тем, что ленинградским исполнителям было труднее пробиваться на единственную в стране звукозаписывающую фирму "Мелодия" со столь оригинальным материалом, однако опыт челябинского АРИЭЛЯ, активно увековечивавшего себя на всех видах виниловых пластинок в течение почти двадцати лет, эту версию опровергает. Скорее всего, все куда проще. Во-первых, в 70-х у нас не было представления о синглах как о носителях, всего лишь рекламирующих долгоиграющие диски. Ну и, кроме того, КАЛИНКА, похоже, больше интересовалась не студийным творчеством, а живыми концертами, которые отличались яркой зрелищностью и ставились как концептуальные шоу-программы со множеством разнообразных номеров - лирических и юмористических. Сценарным воплощением всех идей занимались профессиональные режиссеры - Борис Гершт и Роберт Шагинян. Они это делали настолько изящно, что в период активных зарубежных гастролей зрителям, не знающим русского языка, не мешал воспринимать наши песни никакой языковой барьер. Склонность же к эксцентрике помогала ансамблю и включать в свой репертуар западные хиты, и избегать упреков в подверженности чуждым влияниям. Даже попурри из песен THE BEATLES они подавали, как правило, без пафоса, без ностальгических соплей, даже с некоторой детской наивностью - мол, если надо, то мы и так умеем, но уже не особенно хотим. Так же выглядят и номера из "ковбойского цикла" "Джонатан Билл" и "Как Женился Джон", ошибочно принимаемые многими за подлинное творчество жителей Дикого Запада. Первая на самом деле принадлежала перу Виктора Берковского, вторая представляла собой положенный на музыку Александром Дольским перевод известного стихотворения Роберта Бернса. В авторском исполнении они часто звучали на концертах, разбавляя более сложный для восприятия материал и не претендуя на хитовость.
Барды чаще всего презирали музыкантов из ВИА как представителей официозной попсы, лишенной всякого интеллектуального начала, те отвечали взаимностью, и понять друг друга эти две параллельные цивилизации как будто не могли. Однако КАЛИНКЕ удалось одной из первых соединить несоединимое. Утонченные интеллектуалы получили прекрасную рекламу и признание самыми широкими массами, а участники ВИА - два смешных номера, которые при случае можно выдать и за сатиру на тупых и аморальных американцев.
До Америки они, к сожалению не доехали. Но, пользуясь своей способностью легко приспосабливаться к любой конъюнктуре, в Болгарии пели по-болгарски, в Польше - по-польски, в Словакии - по-словацки, да так, что в 1973 году даже получили "Малую Братиславскую Лиру". Еще была большая медаль фестиваля прессы в ГДР (1975), "Золотой Лев" песенного фестиваля в Дрездене (1978), участие в польской "Познанской Весне" (1978) и болгарском "Золотом Орфее" (1979). На отечественных конкурсах тоже дела складывались неплохо - с первых шагов, с 1973 года, когда ансамбль стал и лауреатом фестиваля молодежи в Ленинграде, и дипломантом Всесоюзного конкурса песни в Минске, разделив успех с ПЕСНЯРАМИ.
 Состав ансамбля периодически менялся. В 1973 году пришли новые музыканты, настроенные на большее сближение стилистики с рок-музыкой "в чистом виде": саксофонист и флейтист Владимир Кутеев, вокалистка Ольга Левицкая, бас-гитарист Владимир Артамонов. А в 1974 году - вокалист, гитарист и композитор Алексей Фадеев, клавишник Николай Воробьев, тромбонист Владимир Точиленко. Самым значительным пополнением в КАЛИНКЕ, впрочем, стало появления годом позже клавишника, аранжировщика и композитора Эдуарда Кузинера. Когда-то в 1966 году именно Эдуард Абрамович организовал при Ленинградской областной филармонии ВИА РОВЕСНИКИ, аккомпанировавшей в течение нескольких лет Анатолию Королеву, а в 1970-1973 годах играл и в ВЕСЕЛЫХ ГОЛОСАХ. Будучи приглашенным затем в ПОЮЩИЕ ГИТАРЫ, он сочинил для ансамбля несколько песен, самую яркую из которых - тяжелую рок-балладу "Саласпилс" на стихи Я. Голякова - многие помнят и поныне. Далеко не последнюю роль музыкант сыграл и в подготовке к постановке рок-оперы Александра Журбина "Орфей и Эвридика", найдя наиболее выигрышное решение для нескольких ее фрагментов. КАЛИНКЕ Кузинер предложил рок-оперу "Свадьба в Калиновке или Утро Вечера Мудренее" с либретто В. Вербина. Для воплощения в жизнь грандиозного, как казалось тогда, замысла было приглашено еще полтора десятка вокалистов, после чего коллектив на какое-то время раздвоился: параллельно существовал небольшой состав, продолжавший ездить на гастроли с обычной песенной программой, и театральная труппа, репетировавшая спектакль. Затея, правда, закончилась ничем, причины провала называются разные, но есть подозрение, что все очень просто. Привычка к импровизации, а то и откровенному дуракавалянию оказалась несовместимой с жесткой режиссурой, без которой немыслим настоящий театр. Часть состава в дальнейшем перешла по наследству к ПОЮЩИМ ГИТАРАМ, у которых с дисциплиной было получше, а от несостоявшейся оперы в репертуаре группы осталось несколько фрагментов - в том числе и записанное на пластинку в 1976-м "Утро Вечера Мудренее". Кроме того Эдуард Кузинер вошел в историю КАЛИНКИ как автор еще двух поздних хитов - "Первая Заветная" и "Ночная Сказка".
Вторая половина 70-х - это, прежде всего, звездный час Алексея Фадеева, проявившего себя не только гениальным шоуменом, но и талантливым автором песен на собственные стихи. Выпущенная в 1977 году новая концертная программа коллектива "Кантри-шоу-карнавал", по сути, делалась под него. Алексей знал, как создавать атмосферу праздника, как расшевелить даже самую флегматичную публику. Надо сказать, что Алексей уже к моменту появления в КАЛИНКЕ имел весьма солидный послужной список. Играть рок он начал еще в конце 60-х, когда, заразившись битломанией в самой тяжелой форме, организовал самодеятельный школьный ансамбль ПЯТЬ ПЯТЕН, даже поучаствовавший в конкурсе любительских коллективов в Гидромете и через несколько месяцев развалившийся. Затем были ПРИШЕЛЬЦЫ гитариста и преподавателя Анатолия Быстрова, Экспериментальный оркестр ДК "Мир", оркестр Владимира Сегала и еще несколько малоизвестных формаций.
В 1973-м Фадеев уже на профессиональной сцене, в ВЕСЕЛЫХ ГОЛОСАХ, куда попал по совету давнего приятеля Альберта Асадуллина. Работа здесь в целом интересная, но показать свою индивидуальность возможности нет - все музыканты находятся в тени Королева. КАЛИНКА же такой простор для творчества дает. Тем более что вокруг собирается все больше близких по духу людей. Особенно это касается пришедших в 1979-м из алибасовского ИНТЕГРАЛА скрипачки Ирины Комаровой и Александра Назарова (вокал, бас, слайд-гитара, губная гармошка, вокал). Они уже знали, что в связи с "олимпийской" оттепелью заниматься своим оригинальным творчеством стало можно не только в андеграунде, но и в "Ленконцерте". Год спустя все трое вольются в только начинающий создаваться ФОРВАРД, причем Фадеев согласится возглавить новый проект. И вот что интересно: если сравнить поздние концертные записи КАЛИНКИ с ранними форвардовскими, то различий найдется не так много. Ну, более жесткие аранжировки, чуть больше социальной тематики в текстах, но настроение и подача материала - примерно та же!
Впрочем, у людей, судивших об ансамбле не по живым концертам, а по пластинкам, поздняя КАЛИНКА - это прежде всего вокалист Валерий Ступаченко, которому лучше всего удаются лирические номера. Страна узнала его голос еще в 1969-м после выхода первых пластинок ПОЮЩИХ ГИТАР - именно Валерий первым спел и "Песенку Велосипедистов", и "Синюю Песню". Когда ПОЮЩИЕ ГИТАРЫ увлеклись рок-операми и начали превращаться в рок-театр, певцу там не нашлось подходящей работы. Поначалу он подался в биг-бэнд Иосифа Вайнштейна, и хотя в юности еще до переезда из родного города Энгельса Саратовской области работал в самодеятельном диксиленде, возвращение к джазовым истокам как-то не задалось. В КАЛИНКЕ Ступаченко занимался уже привычным делом, практически не меняя своей манеры и пел упоминавшуюся кузинеровскую "Ночную Сказку", многочисленные, но, увы, сейчас уже забытые сочинения А. Колкера, А. Бабаджаняна, А. Пахмутовой, а также - в дуэте с новой вокалисткой Валентиной Удрэ - пахмутовское "Прощание с Братском", успевая параллельно еще и учиться в Институте культуры. Изучая биографии артистов ВИА, вообще замечаешь, что в самые лучшие годы своей жизни очень многие из них где-то учились - очно, заочно, постоянно работали над повышением своего исполнительского уровня. И хотя вспоминать они любят больше всего всякие гастрольные приключения, связанные с молодостью и бесшабашностью, лучшие из них получали не только чисто практический жизненный опыт, но и взрослели, мудрели и начинали тянуться к куда более умной музыке.
 В 80-х КАЛИНКУ вдруг потянуло в сторону арт-рока. В очередную концертную программу "Земля и Небо" вошла развернутая рок-сюита Лоры Квинт на стихи Николая Денисова "На поле Куликовом" и фантазия на тему музыки Андрея Петрова для балета "Сотворение мира". Насколько это было хорошо или плохо, мы уже никогда не узнаем, ибо записей не сохранилось, как, впрочем, и записей обычных песен, сделанных после 1980 года. По аналогичной причине не вполне ясно, оставили ли в творчестве ансамбля хоть какой-то след промелькнувшие в тот же период и быстро исчезнувшие из состава музыканты ПИКНИКА - гитарист Александр Савельев и вокалист Эдмунд Шклярский. А в 1983-м группу по приказу, спущенному из Министерства культуры, расформировали.
Набирала обороты борьба с рок-музыкой - официальной и подпольной. И вот парадокс: власть ничего не могла сделать с панк-маргиналами, казалось, жившими в говне и питавшимися говном, поскольку не могла до них дотянуться. Диссидентствующих эстетов было несложно собрать и запереть в резервации на Рубинштейна 13 - но не более того. А вот своих потенциальных союзников, добровольно согласившихся работать под колпаком, взяла да и прихлопнула! Или у нее появились подозрения, что не все так просто?
Уже в новом веке КАЛИНКА воскресла. Произошло это опять же по инициативе Лавровского, прожившего двенадцать лет в Болгарии и решившего вернуться на родину. Большого события в музыкальной жизни страны не вышло - далеко не всех кумиров прошлых лет ждали с распростертыми объятиями даже на задворках шоу-бизнеса. Да и с кем возрождать коллектив, если не было в живых Александра Сморчкова - первого исполнителя "Клена" и "Наташки", Алексей Фадеев и Валентина Удрэ уже жили в эмиграции. Ступаченко давно работал солистом театра "Рок-опера", а Кузинер неплохо себя чувствовал в качестве легенды русского шансона и преподавателя музыки одной из школ Красносельского района. А самое главное - умер в Санкт-Петербурге 17 декабря 2003 года Юрий Акулов, так и не создавший за последние двадцать лет своей жизни ничего выдающегося. Новый состав собирался с миру по нитке. В него вошли вокалист и гитарист Михаил Волченков, когда-то работавший в ВЕСЕЛЫХ ГОЛОСАХ, певица Людмила Бакланова из варьете "Тройка". Из участников оригинального состава "классического" периода удалось привлечь к сотрудничеству только вокалиста ансамбля Владимира Снопковского, саксофониста и клавишника Владимира Кутеева, клавишника Алексея Голубева и басиста Владимира Антипина. Иногда на концертах к ним еще присоединялся барабанщик Сергей Кузнецов.
Говорят, будто помимо старых своих хитов они иногда играют и какой-то новый материал - видимо, не хотят мириться с очевидным положением дел. А оно, увы, весьма печально. Самая страшная для артиста степень забвения - это когда его вдруг вспоминают, нечаянно спутав с кем-то другим. В 2018 году пресса с большим воодушевлением обсуждала итоги очередного телеконкурса "Голос" для самых стареньких и искренне радовалась за заслуженную артистку СССР Лидию Михайловну Музалеву, ставшую главной победительницей. В газетных публикациях упоминалось, что певица, потрясшая жюри проникновенным исполнением песни "Оренбургский Пуховый Платок" из репертуара Людмилы Зыкиной, когда-то была солисткой ВИА КАЛИНКА. И все бы хорошо, да только я не случайно до сих пор не упомянул Музалеву ни разу. Та КАЛИНКА, в которой она пела, была обычным ансамблем баянистов, никогда не выходивших за рамки советского фолка и никогда не пользовавшаяся большой популярностью. Ну просто беда с этими тезками - одни огорчения от них!..
Я ЛИРУ посвятил народу своему...
А вот путь еще одной забытой звезды ленинградского поп-рока - группы ЛИРА - был одновременно типичным и не типичным для многих и многих команд "битловского" призыва. Началось все с того, что осенью 1965 года три студента-первокурсника Ленинградского музыкального училища имени Мусоргского - Юрий Семенов, Владимир Петров и Дмитрий Одинов, зачисленные на класс баяна, познакомились, подружились и решили что-нибудь сотворить вместе. Причем совсем не на баянах, на которых, как известно, в их уже тогда страстно любимой группе THE BEATLES не играл никто. Петров и Семенов вооружились самодельными электрогитарами, а Одинова усадили за ударную установку, состоявшую из нескольких пионерских барабанов и металлического плафона от настольной лампы. Дебютировало трио в декабре следующего года на предновогоднем вечере в родном училище, исполнив две песни - одно собственное сочинение и что-то из THE BEATLES. Выступление имело успех - возможно, главным образом не из-за качества исполнения, а потому что в тот момент в городе было не так уж много возможностей услышать живьем настоящий биг-бит. Однако первая удача окрылила. Ребята принялись активно репетировать, сочинять новые песни и разучивать англоязычные хиты, постепенно продвигая ЛИРУ в число самых популярных групп битовой самодеятельности. Записей этого периода, видимо не сохранилось, и о репертуаре молодого трио мы можем судить только по воспоминаниям первых поклонников. Вероятнее всего, чем увереннее музыканты чувствовали себя на сцене, тем более "взрослыми" делались и их вкусы - от мелодичного поп-рока они перешли к тяжелым блюзам, а затем и к харду. (В некоторых публикациях упоминается еще некая баллада "Колокола", ставшая чуть ли не частью городского фольклора, но и она сейчас находится вне зоны нашего доступа!) Выступления обычно проходили в различных домах культуры - например, в ДК им. Молотова, прозванного "Молотком", а иногда на пригородных танцплощадках - в Металлострое, Юкках, Саблино, Парголово и т. п. Заработав на хорошую аппаратуру и получив огромный опыт, группа в 1968 году стала лауреатом I городского конкурса молодежных ансамблей, проходившего в кафе "Ровесник", после чего сразу же получила приглашение к сотрудничеству от джаз-оркестра Иосифа Вайнштейна. Незадолго до этого Вайнштейн работал с другой известной рок-группой АВАНГАРД-66, еще не ставшей ДОБРЫМИ МОЛОДЦАМИ. Однако предприимчивый саксофонист оркестра Всеволод Левенштейн, еще не ставший Севой Новгородцевым, увез ребят в Читинскую филармонию и провозгласил себя художественным руководителем. Джаз же стремительно терял популярность, публику в залы можно было заманить только более модными номерами, и ЛИРА показалась вполне достойной заменой. На тот момент состав ее был следующим: Владимир Петров - гитара, клавишные, Валерий Цветков - гитара, Владимир Кириллов - вокал, Юрий Семенов - гитара, бас, вокал, Олег Кривенко - ударные, Вячеслав Маслов - клавишные, Виктор Бочаров - звукорежиссер. С кем поведешься - с тем, как известно, и наберешься. Тесное общение с джазменами повлияло на ЛИРУ настолько сильно, что она увлеклась только-только еще зарождающимся джаз-роком и возжаждала взять в свою программу что-нибудь из CHICAGO. Для этого срочно потребовалась духовая секция, которая быстро нашлась в лице тромбониста Анатолия Мешаева, флейтиста и саксофониста Виктора Андреева, трубача Виктора Горбунова. Пришли для участия в одноразовом творческом эксперименте - а остались на много лет, по сути, на весь период расцвета коллектива.
По окончании музучилища большая часть ЛИРЫ была призвана в ряды Вооруженных сил. Для многих королей танцплощадок на этом вся история и заканчивалась. Но Семенову повезло несказанно - его пригласили в ансамбль песни и пляски Ленинградского военного округа под начало народного артиста Николая Кунаева. Юрий сделал все возможное, чтобы туда вскоре подтянулись и остальные. Кунаев решился на весьма необычный по тем временам шаг - на совместные концерты военного ансамбля, исполнявшего официозно-патриотический репертуар, с современным ВИА. Здесь он, пожалуй, обогнал даже западных звезд - до совместных записей Краснознаменного ансамбля им. Александрова со SPACE оставалось еще 15 лет, а с PET SHOP BOYS - целых двадцать. Так ЛИРА сохранилась как самостоятельная творческая единица. Но существовать в прежнем виде она уже не сможет никогда.
В 1973 году, сразу после дембеля ребята еще пробовали какое-то время играть в "Молотке", но вскоре попросились на работу в "Ленконцерт". Уже через год, на V Всесоюзном конкурсе артистов эстрады они разделили второе место с ПОЮЩИМИ СЕРДЦАМИ Виктора Векштейна. Если учесть, что первое место в тот год не присудили никому, это можно считать безусловным признанием. Начали выходить пластинки на фирме "Мелодия", посыпались приглашения на гастроли, на съемки в популярных передачах Центрального и Ленинградского телевидения.
 Жизнь как будто удалась. Однако выход из подполья самым пагубным образом отразился на творчестве. Ансамбль попросту потерял свое лицо. Дудки по-прежнему звучали мощно, гитары как будто не потеряли прежнего драйва, но в целом роковая составляющая ушла даже не на второй, а на самый задний план, уступая место среднего качества эстраде. Попытки использования неких фольклорных, в том числе частушечных элементов на фоне того, что делали ПЕСНЯРЫ или АРИЭЛЬ, выглядели особенно неестественно. И хотя такие растиражированные на виниле хиты как "Алые Маки", "Время Любить", "Красная Тревога", "Веточка", "Желанная" были многими любимы, сыграть их мог бы любой крепкий провинциал с хорошим музыкальным образованием. Апофеозом компромисса даже не с официальной культурой, а с собственной совестью стал выпуск в 1975 году рок-оперы "О Тех, Кто Строит БАМ" - трудно среди образцов жанра отыскать вещь более конъюнктурную и нудную. Правда, имел еще место и саундтрек к телесериалу "Наследники" - но кто сейчас помнит монументальную пятисерийную эпопею о том, как комсомольская бригада досрочно построила очень важный для страны химкомбинат? Видимо, понимая весь ужас происходящего, музыканты из первоначального состава начали разбегаться кто куда. А пришедшие им на смену также не задерживались надолго. В 1977 году дело дошло до полного раскола. Семенов тут же создал свою собственную группу КОЛОКОЛ, Петров же попытался спасти ЛИРУ, набрав новый состав - но не смог его довезти даже до середины очередного гастрольного тура.
В 1978-м "Ленконцерт", серьезно озабоченный тем, что лишился популярного бренда, уговорил Семенова переименовать КОЛОКОЛ в ЛИРУ. К тому времени Юрий успел увлечься диско-ритмами и старался использовать в своей музыке как можно больше электроники. Главными героями всех концертов теперь являлись четверо солистов - сам Юрий Семенов, Владимир Мичурин, Елена Семенова и Алла Ларионова. (Некоторое время вместо последней с ними пела Ольга Шалашова, перешедшая затем в КРАСНЫЕ МАКИ и сделавшаяся главной и нежно любимой музой композитора Вячеслава Добрынина). Аккомпанировавшая квартету мощная, хорошо сыгранная инструментальная группа выглядела так: Сергей Спиваков (барабаны), Юрий Крылов (бас-гитара), Владимир Бутылкин (бас-гитара), Валерий Козлов (клавиши), Виктор Паденков (клавиши). В новую концертную программу "Притяжение Земли" вошли как песни советских композиторов, среди которых самыми запоминающимися оказались "Люблю" Якова Дубравина (стихи Виктора Гина) и "Марусины Косы" Александра Морозова (стихи Глеба Горбовского), а также кавер-версии номеров из репертуара групп ABBA, BONEY M и других лидеров мировых хит-парадов. Увы, на немногочисленных миньонах были изданы только творения отечественных производителей, и о том, насколько изобретательно перерабатывался импортный материал, мы сейчас судить не можем. Так или иначе, а в 1979 году на VI Всесоюзном конкурсе артистов эстрады диплом они получили заслуженно - кстати, единственными среди российских ансамблей. (Все остальные призовые места в том году достались представителям союзных республик, еще не успевшим исчерпать остатки свежих творческих идей). К сожалению, последующие восемь лет не были отмечены никакими новыми достижениями. А из значительных работ этого периода можно отметить разве что участие в записи второго винилового диска Валерия Леонтьева "Премьера" (1984).
 Судьба данной пластинки вообще сложилась немного странно. Не вполне понятно, почему певец, всю жизнь пользовавшийся услугами собственной инструментальной группы ЭХО, привлек в качестве аккомпаниаторов ленинградские группы КАСКАД и ЛИРА. Возможно, на таком варианте настоял автор всех песен - композитор Александр Морозов, слывший одним из самых прогрессивно мыслящих молодых сочинителей. В 1982 году Морозов вместе с АРИЭЛЕМ создал очень сильную антивоенную сюиту "Утро Планеты", получившую высокую оценку даже от А. Троицкого. Он часто бывал в Ленинградском рок-клубе, подыскивая музыкантов для собственной группы, в будущем получившей название ФОРУМ. Кудрявому попрыгунчику Леонтьеву он поручил исполнение восьми композиций, среди которых присутствовали и довольно сильные философские притчи. Скажем, в стилизованном под кантри, нарочито бравурном "Мотыльке" высмеивалась тяга молодых людей к беззаботной и красивой жизни. В хард-роковом "Чарли" рассказывалась печальная история обезьяны, которая, попав в зоопарк, вынуждена скрывать от всех окружающих тоску по далекой родине, а в тяжелой балладе на стихи Михаила Рябинина "Голос Птицы" вообще звучала крамольная мысль о том, что лучше смерть на воле, чем жизнь в уютной клетке. Изящно аранжированная Семеновым в стиле "новой волны" композиция "В Серый Вечер Дождевой" заметно попахивала "боуивщиной" и могла даже сойти за легкий психоделик, ибо герою осенние сумерки навевали всякие глюки типа бегущего "лося с крылатой головой". Публика пластинку не оценила - в отличие от следующей, состоявшей уже из шлягеров Раймонда Паулса. Ну, разве что единственный типично леонтьевский хит "Премьера" через три года превратился в первую заставку телепередачи Регины Дубовицкой "Аншлаг". А восемнадцать лет спустя Валерий Яковлевич переиздаст материал альбома под названием "Птица в Клетке" с заметно измененной последовательностью треков, а потом будет долго рассказывать, как злобная советская цензура запретила ему издавать эти песни. В начале нулевых быть мучеником тоталитаризма было еще модно!..
А у самой ЛИРЫ так с выпуском собственных альбомов и не сложилось. Миньоны же выходили вплоть до 1983 года. А в начале 1988-го в программе "Взгляд", со страшной силой пропагандировавшей творчество рокеров, наконец-то дождавшихся перемен, замелькал клип никому не известной группы СТАТУС на песню "Нарисованный Человек". Музыка была в меру мелодичной, в меру тяжелой и довольно-таки надоедливой, но сопровождавший ее пестрый видеоряд производил сильное впечатление. Режиссер Борис Лебедев, не используя никаких компьютерных спецэффектов, которые взять было просто негде, но виртуозно владея техникой комбинированных съемок, вписывал фигуры музыкантов в наипошлейшие образцы совкового плакатного агитпропа. Зрители же, дивившиеся такой гражданской смелости, даже не подозревали, что перед ними - все та же ЛИРА, когда-то воспевавшая БАМ, а на днях распрощавшаяся с "Ленконцертом" и кинувшаяся в объятия акул кооперативного шоу-бизнеса.
Они еще полгода официально считались ЛИРОЙ и в ожидании разрешения на смену названия писали свой первый магнитоальбом "На Абордаж!". Набирала обороты и концертная деятельность - известно даже о существовании записи живого выступления, сделанной уже в январе 1988 года в Петрозаводске.
Состав, подобравшийся к тому моменту, мог кого угодно навести на мысль, будто все происшедшее в предыдущие 10-15 лет нам просто приснилось. Рядом с Семеновым снова был Владимир Петров, вернувшийся после долгого отсутствия в Ленинград. (Биография его уже успела пополниться пятилетним сотрудничеством с малоизвестным ВИА ДВИНСКИЕ ГИТАРЫ и с Игорем Тальковым). Вместе с ним вернулся игравший в ЛИРЕ в 1977-1978 годах гитарист и автор песен Александр Богданов, тоже прошедший через ДВИНСКИЕ ГИТАРЫ. (Последним местом его работы стал КАЛЕЙДОСКОП - ансамбль, иногда встречавшийся с ЛИРОЙ на одних виниловых сборниках песен Александра Морозова). Барабанщика же Александра Романовского, взяли из последнего ленконцертовского состава. Команда вышла не только отлично сыгранная, но и четко распределившая между своими участниками основные функции: Петров сочинял тексты, Семенов и Богданов - музыку, последний же делал большую часть аранжировок. В 1989-м к ним присоединился еще один ветеран - вокалист Владимир Мичурин, оказывается, тоже готовый петь хэви-метал так, будто делал это всю жизнь.
На стадии первоначальной раскрутки группа не брезговала участием в самых разных фестивалях - даже тех, где сцену приходилось делить с откровенными попсовиками. Бурная активность дала свои результаты - по опросам молодежной газеты "Смена", СТАТУС замыкал пятерку лучших тяжелых групп 1988 года. Да, они не были такими смелыми и эпатажными, как СКОРАЯ ПОМОЩЬ, не несли на себе печать "мучеников застоя", как ФОРВАРД, но делали свое дело на совесть - профессионально и интересно. Правда, отношение к ним со стороны коллег было неоднозначным. Известен фрагмент интервью лидера группы МИФЫ Геннадия Барихновского "рок-дилетанту" Александру Житинскому:
Гена:...Мне коммерция неинтересна. Я хочу воевать на сегодняшнем уровне.
РД.: Что ты под этим понимаешь?
Гена: Совсем не то, что я сейчас покрашусь или металлистом стану, как группа ЛИРА. Она теперь СТАТУС называется. Просто отпад! Я их перестал уважать...
Конечно же, здесь прежде всего звучит ревность по отношению к тем, кто получил больше славы, больше эфиров, больше денег. Но имеются и свидетельства пострадавших непосредственно от деятельности группы. Вспоминает композитор и звукорежиссер Юрий Морозов:
 "Кто-нибудь слышал о группе СТАТУС? Вряд ли. Уж больно незаметно и скоропостижно мелькнула она по питерскому рок-горизонту. Руководитель ее бас-гитарист Ю. Семенов в прошлом возглавлял группу ЛИРА, одну из первых ленинградских ВИА конца 60-х, середины 70-х годов. Эти славные традиции ВИА оказались живучи в СТАТУСЕ конца 80-х, но все бы это ничего, и пусть гордо несут традиции (впрочем, они живучи и не в одном СТАТУСЕ), хоть в 2222 год нашей эры, но изюм в том, что Ю. Семенов, бывший как-то на концерте Ю. Морозова, попросил у меня песню Морозова первого "Баллада о Предательстве", которую я исполнял тогда очень часто. Через некоторое время СТАТУС всплыл на "Мелодии" и стал записывать фонограммы для своей пластинки. Фонограммы писал я, и ничего удивительного и сногсшибательного в них не обнаружив, передал работу А. Докшину, так как подвизался на работу со СТАТУСОМ только на пол-диска. Каково же было мое удивление, когда на наложениях вокала, производимых А. Докшиным, я вдруг услышал текст "Баллады о Предательстве", но в сопровождении совершенно другой музыки в весьма спорном исполнении. Оказалось, без моего ведома статусовские умельцы подсочинили свою музычку и были ею весьма довольны. А слова, лишенные вибраций единственно соответствующей им музыки, тех, которыми маэстро начинял каждый миллиметр магнитной ленты собственных записей, в чуждом не вибрирующем исполнении рождали не образы Христа или Иуды, а их чучела. То была словесная шелуха без плоти и крови на фоне чего-то довольно гармонического. Я высказал свое вполне понятное недовольство таким самоуправством и потребовал исключения песни из диска СТАТУСА. И тут меня принялись упрашивать и СТАТУС, и редактор пластинки, так как с исключением песни откладывалась сдача продукции Москве и горел план. И я, скрепя сердце, уговорился, так как по природе своей был агнцем, а не тигром, и пластинка вышла в 90 г. Под индексом С60 29549008, но в дискографии Морозовых отнюдь не значится и является определенным нонсенсом, которые, впрочем, случаются с Его песнями постоянно".
Воистину "Баллада о Предательстве!" И каким же лицемерным выглядит написанный кем-то явно под диктовку Семенова и распространяемый Интернетом текст об истории группы СТАТУС, где означенную балладу называют не иначе как "дружеским жестом". Однако... уже не имеющий возможности ответить по причине пребывания в мире ином, Морозов удивляет своей непоследовательностью. Осуждая самоуправство земляков, он почему-то не противился распространению кавера на его "Конформиста", которым открывался дебютный альбом КРЕМАТОРИЯ. Хотя Армен Григорян не только опубликовал свою перепевку без ведома автора, но и досочинил целый куплет от себя. Неужели и у рок-легенд в чести мафиозный принцип "друзьям - все, остальным - закон"?!
Кажется, только критик Михаил Садчиков в аннотации к пластинке "Исповедь" смог сформулировать, чем же СТАТУС был силен по-настоящему: "В своей новой работе СТАТУС, строго придерживаясь выбранного музыкального направления, ведет серьезный разговор о проблемах нравственных, общечеловеческих". Именно благодаря содержанию песен альбом неплохо слушается и тридцать лет спустя. Конечно, время наложило на него свой отпечаток, и технические недостатки, раздражавшие прежде, ныне делаются только заметнее. Это касается, прежде всего, монотонных, похожих больше на драм-машину ударных и переизбытка клавишных там, где хотелось бы побольше фузза - в общем, всего, что связано с порочным влиянием "новой волны". Однако смелость стилистических экспериментов потрясает воображение. Претензии на готику в открывающих диск "Эмигрантах" и элементы трэша в "Голосе Тьмы", полемика с оголтелыми националистами в блюзе "Какого Черта" и ехидная издевка над модой на всякую кашпировщину и паранормальщину в "Лешаках", экстремистский призыв уничтожить урбанистический мир в "Экологии" и философская "Истина". Заглавная композиция представляла собой длинный и мучительный монолог погибающего от наркотиков парня, которому судьба оставила только один выбор: суицид или медленное саморазрушение. Вообще в годы перестройки наркомания была одной из самых модных тем - о ней писали в прессе, снимали документальные и художественные фильмы, да и пели тоже много. Причем, подход у разных исполнителей варьировался от тупого морализаторства АВГУСТА ("С иглой опасная игра - дорога в никуда!..") до циничного "Ты пригласи меня на анашу..." ВЫХОДА. СТАТУСУ удалось вложить в свое произведение максимум ярости и отчаяния и в то же время вскрыть социальные корни явления - одиночество, разочарование в идеалах, отсутствие уверенности в завтрашнем дне: "Тяжело дышать в тесноте квартир, в кухонной войне коммунальный мир, грязное окно, крашеный паркет, и на мой вопрос мне ответа нет. Кто-то промолчал, но нашелся - гад, подсказал ответ и забил заряд, указал мне цель и нажал курок, и теперь (в глазах?) маковый цветок..."
 Увы, звездный час группы был недолог. Гастролировать по просторам родной страны становилось все труднее, ибо безголосый бездарь с кассетой в кармане, открывающий рот под чужую фонограмму, обходился организаторам концертов дешевле, чем настоящий мастер, возящий с собой караваны грузовиков с аппаратурой. В 1990 году предпринималась попытка наладить сотрудничество с одной французской компанией, пожелавшей вывезти в Европу СТАТУС, ПИКНИК, АВГУСТ и еще несколько питерских команд, - но всемогущая бюрократическая система похоронила проект на уровне разрешений и согласований. И 3 декабря 1991-го, дав прощальный концерт, великолепная пятерка решила самораспуститься.
Окончательно с музыкой завязать никто из них не смог. Юрий Семенов не без помощи Владимира Петрова и еще нескольких приглашенных музыкантов записал три авторских альбома. В 1994 году он начал петь в хоре Александро-Невской лавры вместе с Романовским и первым барабанщиком ЛИРЫ Дмитрием Одиновым, чуть позже Одинов переехал на постоянное место жительства в один из поселков на Ладоге. Романовский занимался в 90-х издательским бизнесом и книжной торговлей. В 1992 году Петров и Богданов организовали блюз-роковый коллектив, который одно время назывался КОНТРАСТ, а с 2000 года превратился в CONTRAST BLUES BAND. Владимир Мичурин же занялся сценическим светом.
Единственный раз ненадолго возрожденный СТАТУС - к сожалению, без Романовского - вышел на сцену ДК имени Газа 15 января 2010 года на творческом вечере, посвященном 60-летию композитора Юрия Семенова. Прозвучали три композиции - "Голос Тьмы", "Далекие Друзья" и "Баллада о Предательстве". Очевидцы после рассказывали, что было круто и... одновременно грустно от понимания, что это - уже точно в последний раз...
Гордые дети Петра
Что же объединяет такие разные истории, такие разные биографии? На мой взгляд - нечто большее, чем только эпоха и общая "малая родина".
Совсем недавно мне, испытывающему теплые чувства ко всяческому ретро, пришлось отсматривать большую подборку старых черно-белых ленинградских киножурналов 70-х годов. И единственный вывод, который напрашивался после окончания каждого эпизода, был чрезвычайно простым: это не могло произойти в Москве! Ведь между официальными отчетами о визитах вождей и членов Политбюро, между бодрыми рапортами о пусках домен и досрочно снятых урожаях, в огромном количестве там присутствовали вполне "человеческие" сюжеты о повседневной жизни обычных горожан - в каких трамваях они ездили, в каких парикмахерских стриглись, что покупали в магазинах, пока еще можно было хоть что-то купить, как встречали семейные праздники, как проводили отпуска. И закадровый комментарий ничуть не походил на деревянный голос диктора Игоря Кириллова из программы "Время". Он был теплым и иногда чуть ироничным. И я вроде понял, в чем все-таки главное отличие истинного ленинградца от жителя любого другого города. Это - умение в любые времена, при любых обстоятельствах беречь и защищать свое личное пространство. Причем, пространство не советское и не антисоветское, а просто свое родное, неприкосновенное для чужих. Оно когда-то помогло пережить не одного самодура-царя и самодура-вождя, выжить в блокаде. Но, самое главное - без него не появилось бы всего того, что делает Питер культурной столицей.
Юность наших героев совпала с хрущевской оттепелью, их творческий путь начался с увлечения джазом - самой жизнеутверждающей и самой свободолюбивой музыкой на свете, а затем и рок-н-роллом. На каком-то этапе карьеры играть рок им запретили, и каждый выпутывался из создавшегося положения как мог: кто-то, будучи романтиком, просто сошел с дистанции во цвете лет, кто-то превратился в циника или шута горохового, кто-то затаился до лучших времен. Но в душе они все равно остались рокерами. И почуяв первые свежие ветры перемен, легко вернулись к любимому занятию.
У москвичей пропасть между андеграундом и филармоническим поп-роком была настолько широка, что преодолеть ее решались очень немногие. Там, если продавались - то со всеми потрохами, если отказывались продаваться - то знали, что до скончания века будут играть на квартирниках для двух-трех старых собутыльников. И никаких полутонов, никаких хитрых нюансов. А тех, кто сначала продался, а потом вернулся в лоно "настоящего" рок-н-ролла, вообще можно насчитать единицы, причем у большинства из них - уже пожизненная репутация "раскаявшихся предателей". Может быть, потому мы знаем, что такое "ленинградская школа рока", а в том, существует ли школа московская, многие очень сильно сомневаются?
Так или иначе, а мы должны помнить, что воспетое когда-то Майком Науменко "право на рок" отвоевывали для нас не только "подпольщики" типа того же Майка, но и целое поколение артистов, родившихся слишком рано и потому не дождавшихся открытия Ленинградского рок-клуба...
Автор: Олег Гальченко
опубликовано 17 апреля 2020, 11:19
Публикуемые материалы принадлежат их авторам.
Другие статьи
|
|
| |
|
|
|  |
|