Трасса "Скандинавия" (Василий К. в клубе "Манхэттен", Петербург, 29.04.2006)
Есть широко известный метод научить человека плавать: выкинуть его из лодки. Сможет удержаться на воде - вот и научился, молодец. А если приходится вытаскивать за волосы - все, можно дальше и не пробовать, обучаемый к сей сложной науке не способен.
Когда идешь на концерт, не имея ни малейшего представления о том, что увидишь и услышишь, получаешь ощущения, сравнимые с вылетом за борт. Это либо восторг, либо резкое неприятие. Равнодушие - из-за эффекта новизны - как правило, не грозит.
За 20 минут до официального времени начала концерта "Манхэттен" был уже битком. Публика плотно кучковалась вокруг столиков, стояла и даже сидела на полу. Около половины девятого на сцену вышел герой вечера: темные волосы до плеч расчесаны на прямой пробор, пиджак-рубашка-джинсы милого сердцу каждого рокера черного цвета. Поприветствовал собравшихся и, сообщив, что есть две новости - плохая и хорошая, предложил выбрать, с какой начать. Само собой, дружно порешили начать с плохой. Таковой оказалось то, что барабанщик группы заболел, и обещанного электрического концерта не будет. А хорошая новость - то, что будет вообще хоть что-то. Короткая аннотация: "Концерт будет не расколбасным, а задумчивым; задумываться можно о чем угодно", и - старт.
Тревожный, волнующий звук акустической гитары. Сильный и уверенный голос - неширокого, правда, диапазона. Четко проговариваемые слова. Взгляд, направленный вперед и вверх. Во внешности - какая-то поначалу непонятная не то отчужденность, не то несовременность. Только когда Василий переходит на английский (а на протяжении концерта он будет это делать неоднократно), все становится на свои места. Лицо человека, прожившего долгое время за границей, заметно меняется. Обычное дело.
А шоу разворачивалось как освобожденная пружина. Или - как уходящая за горизонт прямая лента трассы.
Это маленький праздник, так нравится мне.
Паузы, во время которых музыканты занимаются своими делами, а публика предоставлена сама себе, не допускались. Даже такая неприятная ситуация, как замена порвавшейся струны, была превращена в импровизированный мини-спектакль. "Jazz!" - объявил Василий. Хельга Патаки и Дмитрий "Хот" Архипов, басист ИНТЕЛЛИГЕНТОВ, стали наигрывать нечто джазообразное, в то время как сам Вася, опустив микрофон к полу и периодически наговаривая в него что-то, рифмующееся с "...вот что джаз значит для меня" и "...that's what jazz is to me", восстанавливал работоспособность своего шестиструнного инструмента.
Нельзя сказать, что такой музыки я никогда раньше не слышала. На ум приходили и БГ, и Кузьмин, и даже бит-квартет СЕКРЕТ, а припев песни "Перемешаны", как бы ни был силен и пронзителен, вызвал в памяти липкое "Вино и гашиш, Стамбул и Париж..." Тем не менее, плагиат и стиль - вещи разные. Можно, в принципе, придраться и к текстам. Рифмы не всегда и не везде хороши, а где-то и вообще отсутствуют; выражения, именуемые непечатными, когда вплетаются в текст органично, а когда торчат из строки как ржавый гвоздь, - но ведь и по трассе не все время едешь как по полированному столу. Нет-нет, да и подскочит машина на колдобине, коим несть числа даже на самых лучших российских дорогах.
Да-да, именно дорога. Конечно, пожирание километров колесами чаще всего - не пустое времяпрепровождение, пункт назначения определен, но - не путник ведет дорогу, а дорога ведет путника. Вот - прямой участок, и педаль акселератора вдавливается в пол. Быстрый, рубленый ритм, голос переходит в нечто среднее между хрипом и рычанием. А вот - знак "40". Скорость сброшена, медленно и устало катишься, с печалью осознавая, что тебе уже давным-давно не семнадцать. Эх, конь железный, можешь ли ты понять, что творится сейчас в душе?
Прости меня, мой истукан
Что я не стал таким, как ты
Деревянный крест свободы
И на нем кастрюля пустоты
И я хотел бы рассказать
Тебе, как мы живем
Но все эти мы - давно не я
Боюсь, ты не поймешь
Молодость ага...
В салоне клуба темно, только встречные фары прожекторов высвечивают твои мысли. Где тот неверный поворот, который завел в такие дебри? Нет просвета впереди, и ни на одной карте не найдешь дороги к той тихой пристани, в которой хотелось бы прожить всю жизнь. А ведь все могло быть совсем иначе, если бы не... Если бы...
Ешь с ним, пей с ним
Спи с ним, умирай с ним
Делай всё, как делают все
В его далекой стране,
Непонятной стране.
Медленную песню сменяет быстрая, и вот уже опять адреналин наполняет кровь. Можно и пошалить, поиграть в догонялки. Ну-ка, посмотрим, чья возьмет?
Кто-то крикнул вслед, кто-то выглянул в окно:
"Погляди, ушла с цыганом хей-а-хей йо-хо!"
А "Пять Негров И Пурга" - великолепная дурь, от которой покатываешься со смеху не меньше, чем от иных географических названий в нашей необъятной стране.
Не обходится и без аварийной остановки. Василий К. уходит со сцены, уступая место у микрофона своему басисту. Юноша очень хорошо играет, спору нет, вот только петь бы ему не надо... Хорошо, что в этот момент звонит телефон: можно, ни капли не сожалея, перепрыгнуть через три ряда ног и вылететь в коридор. И то правильно: разговоры по мобильнику за рулем - вернейший путь в кювет.
Не могу сказать, что концерт был абсолютно гладким. Хельга время от времени ошибалась, иногда хрипение Василия рвало душу, а иногда хотелось, чтобы он не прорычал, а пропел то или иное место, да и движения у него весьма однообразны. Когда человек с гитарой лягает воздух раз-другой - это красиво, а когда пятьдесят раз - уже надоедает. Но то, как он исполняет, вернее, проживает свои песни, не может не восхищать. Этот человек - настоящий Артист.
Дорога, которая вела пришедших субботним апрельским вечером в "Манхэттен", шла на Запад. Или на Северо-Запад, как угодно. Туда, где над Балтикой гитарным звоном раздаются крики чаек, и среди каменных фьордов поет флейта ветра свободы. Где рок-музыка архитектуры так понятна и знакома всем питерцам и всем тем, кто хоть раз бывал в Питере.
Купить
Тревожный, волнующий звук акустической гитары. Сильный и уверенный голос - неширокого, правда, диапазона. Четко проговариваемые слова. Взгляд, направленный вперед и вверх. Во внешности - какая-то поначалу непонятная не то отчужденность, не то несовременность. Только когда Василий переходит на английский (а на протяжении концерта он будет это делать неоднократно), все становится на свои места. Лицо человека, прожившего долгое время за границей, заметно меняется. Обычное дело.
Не могу сказать, что концерт был абсолютно гладким. Хельга время от времени ошибалась, иногда хрипение Василия рвало душу, а иногда хотелось, чтобы он не прорычал, а пропел то или иное место, да и движения у него весьма однообразны. Когда человек с гитарой лягает воздух раз-другой - это красиво, а когда пятьдесят раз - уже надоедает. Но то, как он исполняет, вернее, проживает свои песни, не может не восхищать. Этот человек - настоящий Артист.