"Семья и Школа" №07'1989 ("Игла" и другие молодежные фильмы)

[Екатерина Борисова]

Хэппенинг без хэппи-энда

Сразу снимем флёр неясности с иноземных словечек в названии. Они не случайны, а попросту предельно точно выражают суть того, о чем пойдет речь. На первый взгляд, можно было бы ограничиться переводом с английского: "хэппенинг" - случай, происшествие, "хэппи-энд" - счастливый конец, но в данном случае русские эквиваленты, что называется, "не стреляют". Ибо не слова это, а термины, может быть, не классические для киноведения, но весьма распространенные, со своей смысловой нагрузкой. Насчет "хэппи-энда" широкая публика, впрочем, достаточно просвещена. "Хэппенингом" же называется определенный тип кинопроизведения, незамысловатого с виду, плохо согласующегося с классическими определениями драматургического произведения, но обладающего качеством "куска жизни", который нам демонстрируют без особых претензий на типичность обстоятельств случившегося, мол, разное в жизни бывает, вот, например, такое...

Речь пойдет о когорте современных советских фильмов на "молодежную тему", являющихся по сути такими "хэппенингами" и отличающихся трагическим финалом, конкретно - гибелью героя.

В мучительных корчах заканчивает свой короткий шестнадцатилетний жизненный путь героиня фильма Михаила Рощина и Никиты Хубова "Роковая ошибка" - юная самоубийца, безнадежно запутавшаяся в этом мире и в самой себе. По мутной сточной канаве сахарного завода плывет безжизненное тело героя ленты Юрия Щекочихина и Александра Гришина "Щенок". Белый снег окроплен кровью героя фильма "Игла" А. Баранова, Б. Килибаева и Р. Нугманова. Искареженный остов мотоцикла и смерть в финале картины Сергея Потепалова "Крик о помощи". Жестокая сцена изнасилования в пронзительной концовке киноленты "Меня зовут Арлекино" того же Юрия Щекочихина и Валерия Рыбарева; герои здесь остаются в живых, но истерзано тело и убита душа героини. Трагическая развязка мосфильмовской ленты "Трагедия в стиле рок" Саввы Кулиша...

Мои юные эксперты из киноуниверситета "Кино - юному современнику" (о них я уже писал на страницах "Семьи и Школы" в прошлом году) взбунтовались: "Сколько вы будете нас мучить этими страшными картинами современных нравов!" Как будто это я снимаю фильмы!.. Таково новое лицо нашего кинематографа о детях и для детей, тенденция, которая меня самого сильно волнует и настоятельно требует не негодовать и предаваться эмоциям, а разбираться: почему "хэппенинг" так часто лишен "хэппи-энда"? Вот вопрос.


Начну с картины Н. Хубова по многострадальному сценарию М. Рощина, пролежавшему без дела ряд лет на киностудии и получившему путевку в свет только в нынешнее время гласности. Фильм, уверен, не затеряется в потоке текущего кинорепертуара. Это сильное, кричащее, мастерски сделанное произведение.

История незамысловатая, без сложных коллизий и изощренной драматургической интриги. Четыре разные, но одинаково современные девчонки-отроковицы безудержно эпатируют публику своими проделками, заставляя обливаться кровью сердца отцов и матерей, сидящих в кинозале и шокированных непереносимостью облика и манер поведения нынешних подростков. А рядом с площадкой разухабистых хулиганств подружек, кажется, лишенных всего святого, военный госпиталь для искалеченных войной в Афганистане солдат. Однако героиня и ее товарки нарушают и эту демаркационную линию: слишком хорош, статен, мужествен молоденький офицерик, влюбленный в медсестру, чтобы не попытаться завоевать его чувства, не влюбить в себя. Для этого все средства хороши...

А дома - две матери. Одна "настоящая", бросившая когда-то дочку ради личного счастья, а теперь завалившая импортными шмотками и соблазняющая перспективами жизни в большом городе. И вторая - удочерившая малышку когда-то, бедная и в этой своей принципиальной бедности какая-то удивительно убогая женщина, измученная проказами девочки, но искренне ее любящая.

Авторы жестко, но последовательно показывают нам юное существо, лишенное какой-либо опоры в этом мире - внешней или внутренней. Героиня мечется между взрослыми и сверстницами, между грехом и покаянием и нигде не обретает гармонии. Увы, печальный исход закономерен. Это урок и взрослым, и юным: слишком далеко зашли некоторые процессы в нашем обществе, слишком многое было упущено в прошлые годы в деле воспитания, чтобы сегодня тешить себя надуманным "хэппи-эндом".

Двумя поразительно разными киноисториями, будто написанными абсолютно разными людьми, ворвался на наш экран известный своими очерками журналист Юрий Щекочихин.

Тот, кому довелось смотреть в московском Центральном детском театре спектакль "Ловушка 46, рост второй", вряд ли узнает его экранных двойников в фильме В. Рыбарева "Меня зовут Арлекино". Дистанция между пьесой и фильмом оказалась больше расстояния между двумя видами искусств - изменилось само время, заставившее автора безмерно ужесточить намеченную в спектакле драму подростка-неформала из пригорода. Во всяком случае никто не скажет, что герой "Арлекино" и его команда примерещились автору; они из нашей жизни и весьма распространены.

Их борьба за свое место под солнцем, борьба, которая удивительным образом сводится к примитивному мордобою, а философия зиждется на столь же убогом эгалитаризме, видящем во всяком, кто "высовывается", кто непохож, индивидуален, врага, эта борьба вызывает и страх, и отвращение, и сострадание. До какой степени интеллектуального и духовного оскудения должны дойти ребята, насколько потерять животворную нить контакта со старшими, чтобы удариться в левацкий самосуд, терроризируя окружающих нехитрой посадской моралью! Помимо всего прочего (это в фильме не главное!) нам воочию показано возникновение преступного поведения, приводящего чем дальше, тем больше (судя по сводкам преступности среди несовершеннолетних) подростков на скамью подсудимых, в колонии, на обучение "ворам в законе".

В фильме правдиво изображены нравы, быт, символика и атрибутика неформалов. Все это информативно, но не самоценно. Этот фильм никак нельзя отнести к иным лентам, где антураж играет роль аттракциона, экзотики. Пожалуй, важнее всего линия противостояния Арлекино и его банды не несчастным хиппи-панкам-металлистам, а конфронтация-связь с миром мафии, к которому явно относится богатый соперник главного героя. жестоко надругавшийся над его любимой девушкой да и над самим "боевым петушком", наглядно показав, кто в этом мире сильнее и с кем бороться посложнее, нежели с дискотечной шпаной.

Арлекино - герой трагический, поскольку он несвободен перед лицом могущественных сил. Парень волевой, с хорошим темпераментом и характером, он - дитя ситуации, в которой рожден и выращен. И кончит, скорее всего, плохо, может быть, и подручным той же мафии, рэкетиром, вышибалой, налетчиком. Ибо нет у него за душой истинной правды, отличной от права сильного сиюминутно унижать оказавшегося рядом слабого.

Этот фильм демонстрирует одну сторону молодежной ситуации сегодня. Она яркая и необычная и, видимо, поэтому больше привлекает к себе внимание. Но есть и другие сюжеты. Один из них стал фабулой картины "Щенок", снятой на Одесской киностудии.

Место действия: среднерусский городок, даже не городок - поселок городского типа. Время действия: наши дни. период перестройки. Место действия и время действия, как мы понимаем с первых кадров, слабо гармонируют друг с дружкой. Именно о том. что перестройка обошла стороной Ольховку, пишет письмо в "Комсомольскую Правду" главный герой - обыкновенный старшеклассник, новоявленный правдоискатель. Каких только безобразий не являет внимательному наблюдателю обыденная жизнь нашей глубинки; чаша терпения переполнена и вот выброс - письмо печатают!

Провинция традиционно беспощадна к нарушителям ее сонной оторопи, и герои картины попадает под жестокий прессинг земляков: в школе, на улице, дома. Формы мести разнообразны: у учителей - проработка, у прокурора - попытка склонить к соглядатайству, у местной шпаны - кулаки и кусок ржавой трубы. На кого, на что руку поднял, щенок! В результате - смерть героя.

На одной из пресс-конференций, посвященных "Щенку", прозвучал странный вопрос: а не вариация ли это на тему "Плюмбума"? Автор сценария резко отвел этот мотив, добавив, что это скорее "Анти-Плюмбум", и с ним нельзя не согласиться. Правда как цель предполагает щепетильность в выборе средств ее утверждения. К сожалению, и самые праведные пути к правде могут закончиться трагично, как в данном случае.

Увы, в горестный список погибающих киногероев неожиданно вплелась смерть реальная: совсем молодым ушел от нас в начале года режиссер Александр Гусев, поставивший "Щенка", всего второй свой самостоятельный фильм, и обещавший стать новым оригинальным мастером. Обидная жестокость судьбы и несправедливость!

Гибель же героя "Щенка", которую многие зрители считают "необязательной", все же логична. Посмотрим правде в глаза: если бы сценарист и режиссер возвели своего героя на пьедестал и авторской волей заставили бы жителей Ольховки стать в первые ряды борьбы за перестройку, то получился бы очередной кич в духе лакировки эпохи застоя.

А тема казахского фильма "Игла" Александра Баранова, Бахыта Килибаева и Рашида Нугманова вообще необычна для нашего экрана. Речь идет о наркомании и наркоманах. Чистоту эксперимента - художественный фильм о наркотиках - нарушает популярнейший рок-певец Виктор Цой из группы КИНО, который слишком яркое и впечатляющее явление сам по себе.

Придется различать. Во-первых. Цой. Во-вторых, фильм. В-третьих, игла.

Цой хорош: талантлив и обаятелен. Очень современный образ, имидж звезды и точное попадание в тип авантюрного героя с ослабленными социальными связями, компенсированными романтикой противостояния злу. Две песни Цоя хороши вдвойне: КИНО в кино звучит. На счет Цоя как минимум половина кассовых сборов.

Фильм снимали люди, умеющие делать кино. Красиво, изящно, тонко, осмысленно. С юмором. Все кинематографические достоинства налицо, но чего-то не хватает...

Игла... С иглой проблемы. Игла оказалась игрой. В нее усердно играют - с мордобоями. кровью, слезами и корчами. Но не страшно, потому что ощущаешь игру. За игрой спряталась жизнь. На мой взгляд, киноведы придут в восторг (особенно те, кто "обманываться рад"); подростки получат подтверждение того, что Цой парень что надо, и отдадут прокату свои полтинники; наркоманы - кто же их знает?.. Зато взрослый народ наверняка будет чертыхаться, продираясь через ловушки абсурда в стиле видеоклипов. Педагоги будут ахать насчет дурных примеров...

Только не станем сгоряча объявлять "Иглу" началом киноисследовання наркомании в стране. Хэппенинг как хэппенинг - не более. Но будет обидно, если сказанное прозвучит как унижение достоинств фильма. Он неординарен. И боль авторов неподдельна. Что касается врачей-наркологов, то они утверждают, что муки наркоманов, отставленных от шприца, показаны с натуральностью медицинского факта. Отвращение вызывают деятели наркобизнеса н ошивающиеся вокруг них рэкетиры, жулики, прочая погань.

Если что и поражает в фильме, так это намеренная бесстрастность авторского взгляда, этакое объективное регистраторство. Это раздражает, пока не понимаешь, что нам намекают: изображаемое относится к картинкам вполне будничным для окружающей жизни. И профессионально сработанное убийство в белом-белом заснеженном парке тоже...

Я не буду касаться в этой статье названных выше фильмов Сергея Потепалова и Саввы Кулиша - они заслуживают отдельного разговора. В заключение хотелось бы только высказать некоторые мысли в связи с обсуждаемой темой. Трагические концовки подавляющего большинства современных фильмов о молодежи - не случайность и не злая воля их создателей. И не безнадежный пессимизм. То, что мы узнаем со страниц периодической печати, из аналитических материалов и статистики, не противоречит, а, скорее, подтверждает остроту наших молодежных проблем.

Сегодня как никогда ранее современно звучат слова известного английского писателя Герберта Уэллса, заметившего, что в наше время человеческая история все более и более становится соревнованием между воспитанием и катастрофой. Эта щемящая душу мысль не должна выродиться в мещанское щекотание нервов посредством разнообразных страстей. А такая опасность существует. Ныне развелось сверх всякой меры любителей поужасаться: ах. молодежь, ах, перестройка буксует... Думаю, что молодежное кино подольет масла в огонь, и кто-то использует его нелицеприятный материал для нагнетания эмоций. Но значит ли это, что надо срочно переориентировать кино на сочинение хэппи-эндов? Уверен, что нет. Нужно только не ужасаться, а учиться выдерживать напряжение проблем, которые показывает экран. И думать всем нам, как изменить жизнь так. чтобы ее экранное отражение несло собой оптимизм.

Александр ТОЛСТЫХ
"Семья и Школа" №07'1989