 |
| |
|
|
| |
"Московский Комсомолец" 10.12.1989 (шоу-бизнес)
АУ, ЗРИТЕЛЬ! ПРОСНИСЬ!
Вот вы все. ругаете, ругаете... Критикуете всех подряд. Неужели вам самим-то ничего не нравится в нашей поп- и рок-музыке? — все чаще и чаще в этом году спрашивают нас в письмах и сотнях телефонных звонков читатели «ЗД». И продолжают дальше: «Назовите нам хотя бы 2—3 любимые группы, и, может быть, тогда мы поймем, в какую сторону поведет вашу «дорожку» в будущем году. И стоит ли ради этой самой «ЗД» выписывать газету?
ДА, ВОПРОС, задаваемый читателями, действительно непростой. Еще 2—3 года назад ответить на него можно было не задумываясь. А 5 лет назад и того проще. Сейчас могу ответить вполне категорично. На сегодняшний день в советской поп- и рок-музыке не нравится НИЧЕГО. Есть отдельные моменты, но в целом — увольте. Не хочу показаться неким отрицателем и не хочу быть субъективным. Стараюсь изложить эту мысль на основе многих писем, приходивших в этом году в редакцию, на основе многих часов посиделок с музыкантами. Причем слово «не нравится» вовсе не означает, что я что-либо отрицаю. Стараюсь уважительно относиться и к Белоусову с «Миражом», и «Алисе» с «Кино». Ведь каждый из них работает на собственную аудиторию, а любовь зрителей к тем и другим подтверждает их значимость и необходимость. Речь в данном случае идет о всплесках, способных заставить вздрогнуть, о явлениях в музыке, которых в этом году, честно говоря, на горизонте не наблюдалось.
Когда на наших стареньких и дребезжащих магнитофонах крутились записи «Машины», «Високосного лета», «Мозаики», Градского, «Аракса», раннего «Аквариума» и «Зоопарка», то для большинства из тех, кто их слушал, каждая новая запись была откровением. Несмотря на явную отсталость материала от приходившего в те годы из-за рубежа, от них веяло свежим ветром, песни «дышали», а концерты вышеупомянутых артистов, несмотря на многочисленные препятствия, чинимые милицией, проходили на «ура». Все без исключения при аншлагах, и каждый из них был настоящим праздником.
Позже появились «Алиса», «Кино», «ДДТ» и, наконец, «Наутилус Помпилиус». Если первые три заставили вздрогнуть, то последняя группа загнала многих в транс. Такого никто не мог ни предвидеть, ни ожидать. Значительно крепче поднялся на ноги и профессиональный рок — высочайший по технике с точки зрения исполнения и безупречный по музыке. Рок в лице «Автографа», «Диалога», «Интеграла», «Динамика» и других.
И ВОТ наступил 1989 год. Как смерч, пронесся над страной до корней коммерциализованный попс, лишив добрую половину старых рокеров работы, а некоторых и просто средств к существованию (кооператоры — устроители концертов один за другим стали отказываться от некассовых имен). Фонограммные поп-«артисты» исковеркали до неузнаваемости несостоявшейся еще (или уже испорченный) музыкальный вкус целого поколения. Кризисные моменты экономики так или иначе пересеклись с углубляющимся с каждым днем кризисом массовой поп- и рок-культуры.
Кооперативы и коммерция (точнее, урывание денег любыми средствами) — вот два кита, на которых держится вся наша развлекательная шоу-индустрия сегодняшнего дня. Все ринулись работать по стадионам (зимой — по дворцам спорта), и если в поп-музыке пальму первенства в области финансов держат «Ласковый май», Женя Белоусов, В. Леонтьев, А. Серов и С. Ротару, то в роке неожиданно для всех самые независимые и, по их же словам, самые «некоммерческие» группы второго витка рок-зарождения стали самыми что ни на есть «рвачами». «Алиса», «ДДТ», «Кино», «Аквариум» (еще до отъезда Б. Г. в США) стали требовать за свои концерты гонорары ничем не меньшие (а, как правило, и большие, чем ведущие поп-«звезды», а суммы, которые «просит» «Ласковый май», в 5—6 раз выше гонораров Аллы Пугачевой, которая восходила к Олимпу не один десяток лет).
Причем теперь происходит все просто: если организаторы и артисты не договорились о сумме, то и концерты срываются один за другим. Если раньше зритель шел на концерт согласно афише, то теперь ему приходится все десять раз перепроверять, насколько реально участие заявленных «звезд» в том или ином шоу. «ЗД», в этом смысле, буквально превратилась в справочное бюро.
Другие же артисты, почувствовав неладное со сборами зрителей и плохой организацией концертов, быстренько среагировали на ситуацию и стали «продавать» себя в самом прямом смысле. Причем как самые дешевые и потасканные проститутки — за суточные в долларах и марках, кормежку, за мелкие презенты. За самые минимальные вознаграждения они добровольно отдали себя в рабство западным менеджерам и фирмам. И вот уже Б. Г. ушел в туман, мы редко стали встречаться со «Звуками My» и «Аукционом», а «Круиз» с «Шахом» да «Диалог» вообще уже давно не заезжали «в гости» на Родину.
ТО ЕСТЬ таким образом рок-сцена оказалась в очередной раз оголена (как, впрочем, и пространство у сцены, в простонародье именуемое зрительным залом), тем самым дав почву для (продолжающегося массового расцвета компьютерно-секвенсорной халтуры. За примерами далеко ходить не надо. Возьмите любой из кооперативных диско-сборников, составляемых неизвестно где и неизвестно кем ежемесячно и которые без труда можно найти в любой студии звукозаписи в любом уголке страны. Сотни новых имен — прослушаешь 22—24 песни, и впечатление такое, что все сделано одним и тем же человеком. Тот же набор инструментов, те же звуки, те же бездарнейшие тексты и одинаковые педерастичные голоса «солистов».
Умная такая японская машинка, именуемая секвенсором, заменила малейшие ростки музыкальной мысли. Тот, кто побогаче, приобрел себе еще и порто-студии, и синтезаторы новейшего поколения «Корг МХ-1». Теперь вот сидит так называемый «композитор» у себя дома и «выстругивает» из чудо-японской машинки один шлягер за другим. Ни образования, ни малейшего понятия о нотной грамоте. Даже думать не надо — машинка сама за тебя все сочинит. Запись готова, и вперед. Теперь остается одеться с блестками и мишурой, сделать экстравагантную прическу (девушкам достаточно иное — как можно больше раздеться), и можно выходить на сцену. Ни литовок теперь, ни запретов на работу под фонограмму. Выходи и пой.
Ах, да, совсем забыл. Надо еще собрать аккомпанирующий состав. Это совсем просто — набираешь слащавых мальчиков и длинноногих девушек, покупаешь им навесные клавиши и электронные барабаны, на которых они будут имитировать игру. И неважно, что не по тем клавишам нажимаешь и не попадаешь палочками в такт, — публика настолько безграмотна, что не понимает таких «нюансов», да и не хочет понимать. Кстати, есть еще небольшой момент — название группы должно напоминать название каких-нибудь... конфет. Например, «Белые розы» или «Бархатный сезон». Ничем не хуже такие названия групп, как «Море» или «Анонс». Да и позаботиться о том, чтобы «фанерка» (фонограмма) была получше записана, да и чтобы не выкрали ненароком ее. Ведь живьем-то 90 процентов фонограммных групп вообще не только не умеют, но и не могут играть. Да еще к тому же то, что мы слышим на концерте, вообще не означает, что вокал и инструментальная запись принадлежат тому, кто в данный момент выступает на сцене.
НЫНЕШНИЙ год принес нам немало разноцветных хитов. Тут и там появляются «желтые, белые, розовые розы», и тех же колеров вечера и ночи, а также трогательные жалостливые песенки про бездомных псов и несчастное детство. Попытка поиграть на чувствах зрителей — тоже сегодня в моде.
А вообще в этом году наш ненавязчивый музыкальный шоу-бизнес превратился в чересчур навязчивый. Программы следуют одна за другой — названия меняются, но не меняются лишь артисты, «работающие» (именно в кавычках) в них. Во-первых, других просто нет, а во-вторых, организаторам шоу необходимы сборы. Хотя бы для того, чтобы окупить свет, звук, постройку сцены. Но созданием «картинки» занимаются лишь единицы. Даже в Москве. А в других городах просто расцветает пышным цветом халтура.
Кооперативная поп-индустрия никак не может (а главное, не хочет) понять истины — нельзя заработать деньги, ничего не вложив в дело. Так просто не бывает. Таким образом, вышло так, что год нынешний расставил почти все точки над «i». Выяснилось, что Профессионалов дела (с большой буквы) у нас единицы. Все остальные — подельщики.
Зритель, может быть, всего этого и не понимает, но подсознательно чувствует. Пусть подсознательно, но чувствует, но... ничего не может сделать с собой.
Вкус аудитории уже настолько изуродован, что десяток выбранных ею кумиров кажется чем-то недостижимым. А когда на сцене появляется артист более талантливый, более тонко чувствующий музыку, его либо принимают на свист, либо встречают молчанием. Особенно это проявляется на наших демократичных фестивалях «ЗД», где вход на сцену доступен абсолютно каждому.
Замкнутый круг. Организаторы шоу — обыкновенные дельцы без вкуса и умения работать, а зритель — безграмотная толпа. О каком уж тут взаимопонимании и диалоге может идти речь?
И ВСЕ-ТАКИ в будущий год «ЗД» смотрит более или менее оптимистично. Хотя и не ждет каких-то неожиданных «взрывов». Менее оптимистично мы настроены по отношению к зрителям всех будущих шоу. Захочет ли он слушать то, что ему будут предлагать повзрослевшие на год музыканты? Если этого не произойдет — тогда дело труба.
Дмитрий ШАВЫРИН,
ведущий «Звуковой дорожки».
Автор: Старый Пионэр
опубликовано 01 апреля 2008, 10:45
Публикуемые материалы принадлежат их авторам.
Другие записи архива
|
|
| |
|
|
|  |
|